Я забежала в денник проведать бедного Бадика и угостить кусочком яблока, чтобы как-то утешить, если, конечно, он вообще способен грустить по такому поводу. И стала думать. Кого-то придётся брать ему на замену. Менегира?
- Э, не, - протянул Федька, делая вид, что размышляет вместе со мной. – Посевные работы на неделе начались, и его припрягли пахать. Куда тебе такой! Их с поля вот так сразу нельзя забирать.
Ну, а кого? Дартис, хоть и подавал большие надежды, был ещё юн и неуклюж, чтобы выходить с ним в такой ответственный день. Алавеста, мой прекрасный Алавеста, почил вечным сном. Молодого Сильву, которого выбрала ему на смену, я ещё даже не нагоняла толком. Федька, вон, вообще счёл его слабоватым, и лишь плечами пожимал, когда я ему возражала, словно бы говорил «да что с тобой спорить, всё равно по-своему рассудишь». Так что оставался только Мер. С остальными быками я работала не так плотно. Да и всё равно они не столь эффектны как эта рыжая бестия.
- Значит, Мер, - кивнул Федька. – Этот всегда в хорошей форме. Так я тебе его уготовлю.
- Нет, обожди, - остановила я его. – Выведи его сперва ко мне. Хочу глянуть на его.
Федька, однако, заупрямился.
- Ты что, Рошка, тебе с ним выходить через пару часов, а ты его гонять сбираешься!
Я разозлилась.
- Приведи мне Мера, ясно? Я уйму времени с ним не работала.
- Ну и ладно, - оскорбился Федька. – Да только смотри, увидит кто, скажет, не по порядку это, быка в день выступления гонять.
- Ну и пусть видят! – в раздражении бросила я.
Федька ушёл за Мером, а мне надо было успокоиться. Мер очень чуток к малейшему проявлению раздражения или страха. С ним надо строго.
На этой мысли я и сосредоточилась, пока разминала шею, плечи, руки, ноги, спину – каждую мышцу, связку и сустав. В рассветной вышине пролетела большая птица. Крылья у неё были широкими и пёстрыми. Все они мне чудились птицами-оборотнями, шпионящими над Иревеей для Занлара.
Я легко прогнала Мера, стараясь не перевозбудить его, даже сделала парочку сложных элементов. Ну, добро! Всё хорошо.
Федька стоял от ворот, наблюдал за мной и всё время оглядывался, как будто больше меня был обеспокоен, чтобы никто не узрел столь грубое нарушение порядков.
- Батька мне накостыляет за дурь твою, - ворчал он.
- Сейчас это не важно.
- Ага, тебе хоть бы что, а мне потом ответ держи…
Я перебила его:
- Ты, вон, если так боишься за сохранение тайны, лучше втолкуй это Огюсту.
Только что я углядела парня, который в одиночку пробирался в амбар. Вот неугомонный! Сказала же ему, чтобы зарубил себе на носу, что ни я, ни другие мастера не позволяют ему выходить на арену сегодня. А ему что об стенку горох! Поди, за штанами высохшими явился спозаранку. Вот он-то точно всё растреплет.
Федька, не хуже меня знающий о болтливой особенности Огюста, поскакал за ним следом.
- И отбери у него эти чёртовы штаны! – заорала я ему вслед, справедливо полагая, что только лишение столь существенной части гардероба заставит мальчишку нынче остаться за оградой арены для тавромахии.
И осталась фамильярничать с Мером. Вернее, как раз это с ним недопустимо делать. Бешенный нрав Мера был притчей во языцех у всех эспад. Из них только я одна способна сладить с ним. Он многим мне обязан. Если бы не моё настойчивое желание оставить его в тавромахии, Мера давно бы забраковали и даже пустили на мясо. А что с ним делать? Сладу никакого, поле вспахивать он, видать, считает ниже своего достоинства. Только, разве что, для породы держать. Кровь в его жилах текла отменная. Сомневаюсь, что он способен понять, какую услугу я ему тогда оказала. Но, хочется верить, нынче он отблагодарит меня за неё.
Теперь его должны вычистить и приготовить. Напоследок я бросила на него оценивающий взгляд. Красив, ярко-рыжая шкура, тёмная кисточка хвоста, сверкающие белые рога. Склонный к повышенной подвижности, Мер никогда не был упитанным. Статен, высок. У него на удивление изящные для иревейского быка ноги. Мы с ним будем хорошо смотреться сегодня.
Я быстро собрала свои вещи, проверила, не забыла ли чего, и отправилась на большую арену для тавромахии. Только по дороге вспомнила, что же такого особенного в этом дне, и совсем не обрадовалась. Чем он обернётся, можно только гадать. Что ж, поглядим. Главное, что, как клятвенно заверил меня Занлар, Теора наконец-то уберутся отсюда.