И с этой минуты уже стало неважно, смотрит на меня светлейший или нет, есть тут вообще кто или нет. Я сосредоточилась на Мере и двух горящих шарах.
Предельно аккуратно провожу первую терцию с юбкой. Пару раз ткань проносится в считанных пядях от языков пламени. Я осторожна и за бахвальными подвигами не гонюсь. Главное – чисто и изящно сработать. Мой учитель, мастер Санний, ценит это превыше всего.
Но вот Меру надоела возня с юбкой, он резко дёргает головой в мою сторону. Я что есть силы изгибаюсь, избегая огня. Тем лучше. Пора приступать к более серьёзным вещам. Я полностью отстегиваю юбку. Третья терция.
Пока Мер отвлекается на мою юбку, бодает её и, в конце концов, подпаливает – живописно, конечно, но теперь придётся шить новую – я отбегаю на другой конец. Мер! Иди же сюда! Мы бросаемся навстречу друг другу. Делаю свой любимый прыжок и пролетаю высоко над ним, взвившимся на дыбы. Мой Мер в прекрасной форме, необычайная проворность отличает его от остальных быков. Он вынуждает меня делать целую серию всевозможных прыжков и стоек без остановки и почти что с места. Я прыгаю перед ним как адская коза, высоко задирая ноги, и до того разошлась сама, что ещё успеваю его подзуживать. Сколько это уже продолжается, не знаю. Я совсем потеряла счёт времени.
Вдруг что-то произошло. Сильное головокружение после очередного сальто, даже в глазах потемнело. Я стала неповоротливой, тяжёлой, слабой, на миг ощутив себя Амвероном на арене. Вот ему наверняка всякий раз так же нелегко приходится, как мне сейчас. Однако что же это, чёрт возьми, такое?
Тут Мер настолько проворно развернулся, почти на одном месте, что его задние ноги занесло, он падает, тут же вскакивает и несётся на меня снова. Остаётся только позавидовать такой прыти, потому что я не успеваю подняться для нового трюка. Команда мышцам приходит сама, минуя разум. На него сейчас просто нет времени. Делаю обратный кувырок, чтобы уйти от рогов. Он выходит очень смазанным, потому что тело не слушается меня, я распластываюсь по песку прямиком под копытами и со всей дури прикладываюсь затылком о землю. В глазах снова темнеет, кажется, теряю сознание. Нет, этого нельзя, нельзя, только не сейчас! Усилием воли не даю себе провалиться. Должна видеть его, слышать, понимать, где он находится. Сейчас перекачусь между ног и вскочу так быстро, что никто и не заметит.
Но тело отказывается слушаться. Как во сне, медленно, словно дело вовсе и не со мной происходит, ворочаюсь под самым пузом Мера. В опасной близости от уха громыхнуло огромное копыто, придавив волосы. Пыль застилает глаза. Мне плохо до тошноты. Мер горячий бык, и сейчас он в особенном в запале. Мне не донести до него, что со мной что-то не так. Надо подняться самой, во чтобы то ни стало подняться.
Дёрнулась, выдирая волосы с корнем. Передо мной широкий бычий лоб и два острых серпами изогнутых рога. Нет, не успею, да и сил больше нет. Упираюсь слабою рукою в этот лоб, как будто мои жалкие потуги остановят его. Дай мне сил Мер! Пойми меня, прошу тебя!
Всего лишь на краткий миг бык замирает и вместо того, чтобы боднуть меня, поднимает голову, но мне и этого достаточно. С последних сил, пришедших с отчаянием, я стремительно выкатываюсь из-под быка. Вскакиваю на ноги и, не помня себя, снова взлетаю на бычью спину, выделывая какое-то неимоверное, невиданное сальто. Раз-два-три – длится полёт, и, не оборачиваясь, но зная, что Мер совсем рядом, делаю обратное сальто. Мимо пролетают огненные шары, но я снова на ногах.
На последнем сальто делаю знак руками, и недремлющие скотники не заставляют себя ждать, накидывают на шею разбушевавшемуся быку верёвки, мешающие двигаться. Но Мер так силён, что парочку из них он поваливает и тащит за собою по земле, пока его не всё-таки не удаётся остановить.