Я резко отдернула руку.
- Нечего вольничать со мной, светлейший!
- Разве я не могу попрощаться с дамой, что гостит у меня? – в удивлении, кажется, притворном спросил он.
- Ну так запомни, что у тебя гостит отнюдь не дама.
Чтоб не забывал, с кем имеет дело. Если он думает, что я подчинилась его воле и осталась, то пусть не рассчитывает, что вслед за этим пойду у него на поводу. Я из простых, а свои бесстыжие манеры пусть прибережёт для женщин своего круга.
Итак, нынче последнее слово осталось за мной. Я гордо последовала за своей провожатой, оставив владыку одного. Но наш бой ещё не закончен. Напротив, он только начинается.
По широкой двускатной лестнице золотоглавая смурная девица сопроводила меня этажом выше. Дворец изнутри был настолько же вычурный, как и снаружи. Деревянные округлые своды опирались на многоярусные арочные перекрытия; открытые галереи, изрезанные широкими оконными проёмами, незаметно перебегали одна в другую. Сквозь частые решётчатые окна сюда попадало много света даже сейчас, в сумерки. Всё казалось недвижимым, нереальным, необитаемым в сгущавшейся темноте. Ни разу не скрипнули от моих шагов блестящие ступени лестницы и начищенный гладкий пол. Даже светильники не коптили, упрятанные за расписные витражные стёкла.
С любопытством я озиралась по сторонам. Моя спутница молчала. Чувствовала, наша неприязнь взаимна. Вдруг меня посетило сомнение, что на самом деле это не она, а её щеголеватый братец Моа. Они же близнецы, одинаковые, вплоть до богатства кроя длиннополых, скрадывающих фигуру кафтанов. И как синьор различает их, ведь он сразу назвал её по имени!
Искоса я посмотрела ей в лицо. Грубые, рубленные черты, словно высеченные из камня. Длинный и загнутый как клюв птицы нос, резкие и выразительные линии, чётко обозначенные скулы и подбородок. Каждый мельчайший волосок тщательно убран и туго стянут в длинные отливающие неестественным золотым цветом косы.
Всё мне здесь было странным, чужим: люди, дом, даже вороны, изредка разрывающие вечернюю тишину гортанными воплями. Что если права народная молва, и среди нас и впрямь поселился колдун? И мысль, что мне пришлось принять от него приглашение, мало радовала.
Из галереи, перед окнами которой владыка бахвалился передо мной красотой моей Иревеи, мы вышли под высокие деревянные своды коридора и остановились у первой же двери. Зуларет отворила её передо мной.
- Вот ваши покои, эспада. Скажите, если вас что-то не устроит.
Я хмыкнула ей в лицо.
- Покои? Не надо мне никаких покоев. Я пока вообще не собираюсь нигде покоиться. Да мне много не нужно. Лишь бы место, где переспать, было, да крыша над головою не помешает.
Однако стоило заглянуть в ширившуюся дверную щель, и я поняла, что мои пожелания уж больно скромны. За дверью меня поджидало целое царство-государство, огромная круглая комната, дальний конец которой терялся за горой разнообразного мебельного хлама. Много чего там было, что мне совсем не захотелось даже изучать.
Я повернулась к Зуларет. Её лицо было всё той же невыразительной и невозмутимой маской.
- Вы что, издеваетесь надо мною? Я тут спать не буду! Киньте мне лучше мешок соломы какой внизу, в сарае, да и будет с меня.
Она покачала головой.
- Синьор распорядился, чтобы для вас были приготовлены именно эти комнаты. Из окон открывается хороший вид. Надеюсь, - она посмотрела на меня пристально, её тёмные янтарные глаза по-хищнически сощурились, - что из всего, что вам здесь было предложено, хотя бы его вы в состоянии будете оценить.
Значит, светлейший снова бросил мне вызов. Он думает, меня можно так легко смутить. Или хочет припугнуть? Тогда его ждёт разочарование. Хоть и простая иревейка и привыкла к простому, но я не пожалуюсь, куда бы он меня не отправил.
- Добро! Мне всё по нраву, - сказала я с вызовом и громко. – Только вот баба я из простых, так что пусть светлейший не серчает, коли что не так сделаю. Первый раз я в подобных хоромах, чай.
- Пусть вас это не тревожит, эспада, - ответила янтароглазая девица, слегка склонила голову передо мной – в знак прощания – и ушла.