Выбрать главу
The vampires apparently had no idea of its importance to him, for, except for a torn wire and a few cudgel blows, they had left it alone. Похоже, что вампиры не осознали его значения и, после нескольких ударов дубиной, которую здесь же и бросили, оставили его в покое, и за это Роберт Нэвилль был им благодарен. He'd managed to fix it quickly the morning after the attack and keep his frozen foods from spoiling. Поломки были невелики, и он исправил их наутро после схватки, так что еду удалось уберечь от порчи. He was grateful for that, because he was sure there were no places left where he could get more frozen foods now that electricity was gone from the city. Это было немаловажно, поскольку вряд ли в городе еще где-нибудь сохранилась доброкачественная пища: электричества не было слишком давно. For the rest of it, he had to straighten up the garage and clean out the debris of broken bulbs, fuses, wiring, plugs, solder, spare motor parts, and a box of seeds he'd put there once; he didn't remember just when. Что касается остального, пришлось немало повозиться, выправляя металлическую обшивку гаража, выметая из гаража осколки бутылей, ламп, розеток, паяльников и предохранителей, куски проводов и припоя, изувеченные автомобильные запчасти. Среди всего этого был рассыпан ящик зерна, - когда и откуда он там взялся, Нэвилль не смог даже вспомнить. The washing machine they had ruined beyond repair, forcing him to replace it. But that wasn't hard. Стиральная машина была уничтожена полностью - пришлось ее заменить, это как раз было несложно. The worst part was mopping up all the gasoline they'd spilled from the drums. Труднее всего было избавиться от бензина, который они вылили из бочек.
They'd really outdone themselves spilling gasoline, he thought irritably while he mopped it up. Должно быть, они устроили соревнования по расплескиванию бензина, - тоскливо думал он, собирая бензин половой тряпкой в ведро. Во всяком случае, здесь они нашли себе отдушину.
Inside the house, he had repaired the cracked plaster, and as an added fillip he had put up another wall mural to give a different appearance to the room. В доме он подправил выкрошившуюся штукатурку и, в качестве последнего штриха, чтобы сменить обстановку, заменил картину на стене, заклеив ее новой.
He'd almost enjoyed all the work once it was started. Однажды начав работу, он почти всегда получал от нее удовольствие.
It gave him something to lose himself in, something to pour all the energy of his still pulsing fury into. It broke the monotony of his daily tasks: the carrying away of bodies, the repairing of the house's exterior, the hanging of garlic. Теперь же работа давала ему возможность погрузиться, раствориться, дать выход бурлящей в нем безудержной энергии, она нарушала унылое однообразие будней: транспортировку тел, внешний ремонт дома после налетов, развешивание чеснока.
He drank sparingly during those days, managing to pass almost the entire day without a drink, even allowing his evening drinks to assume the function of relaxing night-caps rather than senseless escape. Пил он теперь весьма умеренно. Почти весь день ему удавалось воздерживаться, лишь вечером он позволял себе выпить, - но не много, не до бесчувствия, а, скорее, в качестве профилактики, для расслабления, - пропустить стаканчик на ночь.
His appetite increased and he gained four pounds and lost a little belly. У него появился аппетит, исчез маленький животик, и он набрал около четырех фунтов.
He even slept nights, a tired sleep without the dreams. Теперь, утомившись за день, он крепко спал по ночам, без снов.
For a day or so he had played with the idea of moving to some lavish hotel suite. Однажды ему пришла мысль переселиться в какой-нибудь шикарный отель.
But the thought of all the work he'd have to do to make it habitable changed his mind. No, he was all set in the house. Но, размышляя в течение дня о том, что потребуется для налаживания жизни, он понял, что накрепко связан с этим домом.
Now he sat in the living room, listening to Mozart's Jupiter Symphony and wondering how he was to begin, where he was to begin his investigation. Сидя в гостиной и слушая "Jupiter simphony" Моцарта, он размышлял, где и как, с чего ему начать свои исследования.
He knew a few details, but these were only landmarks above the basic earth of cause. Скудный набор достоверных фактов, некоторые детали, уже известные ему, маячками обозначали область его интересов.
The answer lay in something else. Но где искать ответы - пока было абсолютно неясно.
Probably in some fact he was aware of but did not adequately appreciate, in some apparent knowledge he had not yet connected with the over-all picture. Возможно, он чего-то не замечал, что-то не так воспринимал или не так оценивал. Возможно, что-то очевидное до сих пор не привлекло его внимания и не вписалось в общую картину, и потому картина не была цельной.
But what? Чего-то не хватало. Но чего?
He sat motionless in the chair, a sweat-beaded glass in his right hand, his eyes fastened on the mural. Он недвижно сидел в кресле - запотевший бокал в правой руке - и пристально рассматривал фреску.