Место, для встречи нежити, выбрали на краю деревни. Место относительно чистое, густой кустарник мы выpубили еще три дня назад, так что обзор нормальный. Выход на место со стороны болота через заросшую часть луга, где трава вымахала по пояс, поэтому моя позицию будет располагаться на небольшом возвышении возле деревянной изгороди, стоящей слева у зарослей лопуха. Тут на краю деревни и пентаграммы мы и организовали засаду.
Выйдя на место, связался с Васильевым. Норма. Парни были уже на месте. Теперь остаётся только ждать. Надеюсь, что тварь созреет достаточно быстро, торчать здесь всю ночь я бы не хотел. Раньше начнём – раньше закончим. Вариант, что она вообще не явится на стрелку и придётся днём идти к ней в гости, на болота, рассматривать не хотелось в принципе. Опасно там, уж лучше здесь, на своей территории.
Между тем прошёл час, незаметно подступила полночь, а вокруг всё также тихо, если не считать перебравшегося вслед за мной тумана, бессильно шипящего и кидающегося на стенку пентаграммы за моей спиной в двух шагах. Сначала , это сильно нервировало, а потом привык и перестал обращать внимание.
«Уж полночь близится, а Германа всё нет?» - грустно процитировал Пушкина приколист.
А он у меня оказывается начитанный, помнит даже то, что я сам давно забыл.
Чтобы хоть как-то убить время, начал проигрывать в голове возможный сценарий предстоящей схватки. Разумеется, что предварительный план у меня уже был, но нужно же чем-то занять себя, чтобы отвлечься от ожидания и не дергаться лишний раз, а то так и перегореть недолго.
Так прошёл еще один час. Я как раз решал, каким заклинанием лучше ударить сразу: Лезвием или Фрезами (на самом деле у него другое название, но мне так удобнее) – это десяток коротких лезвий Тьмы крутящихся вокруг своей оси, когда Сети выдали отметку. Всё! Объект вылез из болота и прибыл!!! Конечная, всем покинуть вагоны!
- Внимание, есть движение, - предупреждаю группу, – на двенадцать часов, дистанция двести.
Я буквально почувствовал, как напряглись парни, наблюдая за лугом в ПНВ. Чёрт,трава всё-таки слишком высокая. И почему мы не догадались её выкосить метров на сто вглубь луга? Вот почему у нас так, а – как хорошая мысля,так почему-то опосля?
Сети уверено продолжали выдавать местоположения твари, которая скрываясь в траве, подобралась ко мне,торчавшему на пригорке, как гриб на пеньке, на расстояние тридцати метров и остановилась. Дальше трава была не так высока, примерно по колено.
- Цель не видим, – сообщил Васильев.
- Дистанция тридцать, на два часа, - шепчу одними губами в микрофон, – сразу за травой, ждите!
Ну, давай, выходи!
Опасаясь спугнуть нежить, я не разворачиваю боевых плетений, спокойно стою на месте. Пара секунд у меня будет, пока она доберется до меня по чистому месту, да и парни страхуют, мне только нужно дать команду.
Вот только к тому, что последовало дальше, мы оказались совершенно не готовы.
***
Ρаздался детский плач. В траве плакала маленькая девочка.
Ребенок? Откуда ему здесь взяться? Что приходит?
Трава раздвинулась, чтобы через секунду сомкнуться за спиной, маленькой, лет шести девочки, белокурого ангелочка с заплаканным лицом. Простенькое потрёпанное платьице, испачканные кoленки, сандалики и белые гольфы на ногах.
Плача, кроха протянула ко мне маленькие ручки и побежала на встречу. От открывшейся картины у меня защемило сердце. Делаю шаг на встречу, чтобы скорее подхватить ребёнка, защитить. Ведь здесь рядом прячется тварь…
«Стоять идиот!» - рявкнула шиза, – «Спасатель Малибу, млять! Ты на неё в магическом зрении взгляни!»
Послушно перехожу на магозрение. Твою мать!
- Οгонь, - кричу Васильеву, понимая, что опоздал, и весь наш тщательңо разработанный план полетел коту под хвост. Нежить обыграла нас вчистую! Капитан в ребёнка стрелять не будет.
- Ты охренел…
Дальше я уже не слышу, переключившись на нежить,изображающую из себя ребёнка. Той осталось преодолеть несколько шагов. Всё, что успеваю сделать – сформировать магические клинки в руках и выставить их навстречу взметнувшемуся телу, трансформирующемуся в полёте.
Летящая в прыжке тварь, сбросила с себя личину и приняла свой настоящий облик. Как в замедленной съёмке какая-то часть моего сознания фиксирует происходящие метаморфозы: вот удлиняется чернеющее на глазах тело, перевитое голыми, без кожного покрова мышцами; вот на вытянутых к моему горлу руках, там, где раньше были пальцы, вырастают черные блестящие когти; вот по лицу,теряющему детские очертания, пробегает трещина и вместо маленького рта раскрывается огромная, растянутая от уха до уха, пасть полная острых кақ бритва клыков.