Бабки, увидя такую картину, возбудились и загалдели пуще прежнего. Но мне было не до них. Задыхаясь, я постучал к Айболу. Тут зазвонил мобильник. Черт, Айгуля!
- Выходи, я подъезжаю,- сказала она и бросила трубку.
- Уф, держи, я побежал Айгулю встречать. От души, братан, на, держи подгон, - я протянул соседу пакаван "пенки". - Еще вот деньги на такси ей. Братан там твой на старте?
- Да, ждет. Удивился, конечно.
- Ладно, я побегу.
Сдав на руки Айболу жутко хихикающее женское тело, я побежал вниз. Через минуту подъехало такси. Айгуля, выйдя из машины, потянула носом воздух и спросила:
- Бухал, что ли? - как заправская жена. Я, с достоинством промолчав, принялся вытаскивать ее сумки из багажника. У бабок сегодня был удачный день, Малахова не надо.
- Одну утащил, вторую притащил.
- Смотри, смотри, срам-то какой.
- И девки нынешние бессовестные.
К счастью, Айгуля, занятая какими-то пакетами, не обратила на них внимания.
С вещами мы поднялись ко мне.
- Добро пожаловать в мое скромное обиталище, - вежливо сказал я.
- Фу, воняет-то как водкой, еще травой твоей поганой. Бухал, я так и знала, - ответила Айгуль.- Ты рисковый парень, я смотрю. Ладно, с завтрашнего дня расклад такой - ни капли. Я алкотестер принесла, если хоть раз попадешься - хана тебе. Я не шучу. Пора из тебя, идиота, что-то приличное сделать, пока жизнь свою окончательно не просрал. И чего я такая добрая? Ладно, дополнительные условия позже обсудим. Душ хоть работает у тебя?
- Конечно, работает, - я показал не в меру привередливой девахе ванную комнату.
- Фу, в ванной траву курил. Мерзость. Ладно, я помоюсь быстро, а ты пока чаю поставь.
Распаковав необходимые для помывки женского организма приблуды, коих набрался здоровенный пакет, Айгуля пошла в ванную, и скоро там зашумела вода. Только я выдохнул, как снова зазвонил телефон. Это был Айбол.
- Слушай, помоги мне. Алия тут никакущая, я ее один до такси не дотащу.
Чертыхнувшись на этого дрища, я быстро побежал в соседний подъезд. Такси уже приехало. Ухватив поющую песни Алию за ноги и под мышки, мы потащили ее во двор и стали запихивать на заднее сиденье потрепанной "девятки". Бабки, наблюдавшие за этим, совсем уж возбудились и принялись бранить меня во всю бабкину мощь, потрясая клюками. Досталось, впрочем, и Айболу с Алией. Загрузив подгулявшее тело, мы взяли паузу, чтобы отдышаться.
- Айбол, с ней езжай, пожалуйста, проконтролируй там. Подержишь ее, совет какой брату дашь. Очень ты меня выручишь.
- С тебя стакан, только не "пенки" твоей, от нее кашляешь, а нормальной шалы. Умеешь ты на ровном месте геморрой устроить.
- Договорились. Ладно, я побегу, пока моя из душа не вышла.
Немного позже, когда мы с Айгулей пили чай, она рассказывала мне о своих черных замыслах:
- Спать будешь на кухне. Подъем в семь утра. Завтра и послезавтра у тебя генеральная уборка. Дома срач ужасный. Я в таком бомжатнике жить не буду. Ванну и унитаз отдраишь, чтоб блестели. Полы везде вымоешь, на шкафах пыль сто лет не вытиралась. Белье свое грязное постирай, наконец. Воняет стоит. А потом пойдешь искать нормальную постоянную работу.
- Так давай вместе убираться. Рука об руку, как говорится.
- Мне на работу завтра. А тебе трудотерапия показана. Теперь еще вопрос. Где заначка?
- Какая заначка? Денег нету.
- Позорно взрослому мужику так говорить. Но я не про деньги. Анаша твоя где спрятана?
- Какая анаша? Ты тоже не преувеличивай. Ну, покурю я раз в месяц, бывает. Это тебе на рынке про меня наговорили, завистники и мелкие натуры.
- Ну, нет так нет. Чай допил? Сбегай в магазин, купи мне пшеничных слайсов две пачки. Я на диете.
- Да не допил еще.
- Пофиг. Иди, не зли меня.
Проклиная подлую женскую натуру, что только и ждет случая закабалить нас, сынов свободы, я потащился в магазин. А когда вернулся, увидел ехидно улыбающуюся Айгулю, которая держала в руках пакет с двухмесячным запасом "пенки". Самые дешевые слайсы выпали у меня из рук.
- Ты что, в вещах моих рылась?
- Конечно. Ну и срач у тебя в шкафу. Завтра же приберешь, чтоб все аккуратно по полочкам лежало. Не люблю нерях. А теперь идем со мной.
Она прошла в туалет, бестрепетной рукой высыпала всю "пенку" в унитаз и нажала кнопку слива.
В глазах моих потемнело, и я потерял сознание.
Глава 16
И потекла жизнь совсем другая, трезвая, а потому - ужасная. Я и не подозревал раньше, как печален и грязен родной Семск. Раньше мне удавалось сберегать психику, позитивируя восприятие жизненных мерзостей приемом различных трав и напитков. Но подлая женская рука прервала этот живительный поток гомеопатии. Никогда я не был так угнетен. Стоило выйти на улицу, как в глаза назойливо лезла вся требуха бытия: бомжи с сизыми лицами; курящие и матерящиеся малолетки обоих полов; дыры в дорогах; лужи, которых бы не одолел бы и олимпийский чемпион по прыжкам в длину; стылое осеннее небо; черно-серая одежда практичных мирян; сальные пятна на фартуках толстых продавщиц; брошенные под ноги окурки, автобусные билетики, пластиковые бутылки и обертки от сладостей; грубые, хмурые лица, на которых читалась озабоченность ценами на бензин и подсолнечное масло. Моя художественная натура не выдерживала. Очень хотелось выпить.