Глава 7
- Привет, - сказала она нейтральным тоном, - слушаю тебя.
- Привет. Да вот, звоню отчитаться. У нас хорошо все, я нашел работу, скоро Ермека устрою. Документы ему сделаем, пить он бросит. Готовься к триумфальному возвращению. Ну, не все сразу, конечно. Где-то к середине августа, как раз три месяца пройдет, как ты и говорила.
- За три месяца вы еще сто раз облажаетесь. Но я рада за тебя, честно. Что за работа?
- Ну, тут у знакомых моей двоюродной сестренки хозяйство недалеко от города. Я там теперь вроде управляющего. Ермека тоже туда возьму.
- Я его вчера в переходе видела.
Блин, действительно, она же неподалеку работает. Нет, придется Ермека оттуда выдергивать. Жалко денег, конечно, но черт с ними. На текущие расходы я как-нибудь заработаю, летом проще, а этот чебурашка пусть на даче впахивает. Хоть под присмотром будет.
- Да, это он по договору обязательную неделю дорабатывает, чтоб трудовую не портить, потом я его заберу к себе. Ладно, это все ерунда. Как ты сама, как здоровье, как…
- Нормально. Ладно, молодец, держи в курсе, - и она бросила трубку, оставив меня с открытым ртом. Нет, ну что за баба? Никакого воспитания, никакого уважения к мужчине. Да, тяжело мне с ней придется, там еще поле непаханное.
Ну и ладно. Погода стояла солнечная, настроение было боевое. Начался июнь, и нужно было срочно сажать картошку, а потом - капусту с баклажанами, чтобы любопытный сосед или соседка, зайдя в гости, увидели обычный огород. Хорошо, забор здесь сплошной, высокий, из профлиста, с улицы двора не видать.
Обрадовав Ермека тем, что он более не раб подземного перехода, я всучил ему лопату и показал, где копать.
- А я пока схожу за углем, привезу пару мешков. Баню затоплю, попаримся.
Вернувшись, я обнаружил, что Ермек вскопал клочок земли размером с бозон Хиггса, а теперь сидит и с усталым видом курит такой корявый и грязный бычок, будто его выкопали археологи из древнеегипетской помойки.
- Эй, Геракл, пойдем уголь в углярку отнесем.
- Ой, мне нельзя, врачи, как почку вырезали, сказали тяжелое вообще нельзя таскать.
- А бухать ведрами они разрешили? Айда, не зли меня.
Притворно постанывая, Ермек все же помог отнести мешки, потом сел на землю, ухватившись за бок.
- Ой, не могу, ой, все, отработался на сегодня. Почка сейчас лопнет.
- Придурок, ты же за печень держишься. Давай, вставай, мало какому ханыге так везет, чтоб в ЛТП такого уровня реабилитацию проходить. И баня тебе тут, и спутниковое ТВ, и травы дают покурить. Иди копай под картошку, нам сегодня хоть пару ведер бы посадить для отвода глаз. Да и сами же осенью хавать будем. Время дорого, семена уже прорастают. Надо еще думать, чем теплицу тонировать. Я же тоже без дела не сижу. Вот, баню сейчас растоплю.
- Может, я баню натоплю? Я хорошо топлю.
- Нет, самую тяжелую работу я на себя возьму, не уговаривай. Ты же в возрасте уже, уважения к себе требуешь. Иди копай, а то поджопник получишь.
Горьчайше вздохнув, Ермек потащился на грядку, как на плаху. Да, работяга, видать, тот еще. Потому бомжем и стал. Хорошо, хоть я не таков. Приятно размышляя об этом, я начал неторопливо топить баню, стараясь сильно не утомляться.
Мой новоприобретенный крепостной меж тем работал из рук вон плохо, лопату держал как-то неловко, хотя, казалось бы, что тут за премудрость, и натурально обливался потом. Вот уж доходяга. Нет, правду говорят, что только труд делает человека человеком. Я сел рядом, демонстративно забил косячок и со вкусом раскурил. Ермек тут же остановился.
- О, оставишь. Мне начало нравиться. Нормально балбесит. Вчера вечером лежал, так расслабило, мысли всякие в голове. Настроение лучше стало.
- Ага, фитотерапия в действии. Короче, как докопаешь, так сразу и накурю тебя. Это такая система стимулирования.
Я принялся аппетитно дымить, выдыхая пряный дымок в сторону Ермека, чтобы раздразнить его обоняние. Такой способ дал плоды, и минут через сорок, чуть не на карачках от усталости, он притащился домой, где я смотрел телевизор.
- Я все. Дай покурить, а.
- Иди умойся сперва, че как чувырло. Ты смотри, тут по привычке не засри все. Хата чужая, если мне потом за нее предъявят из-за твоего свинства, я у тебя какой-нибудь орган конфискую. Раз уж незнакомым людям почку отдал, то мне, отцу и благодетелю, придется что-то посущественней. В курсе, что твои яйца можно продать за сотни тысяч долларов?