- Господа понятые, - объявил Ибраев, - сейчас на ваших глазах этот молодой человек откроет теплицу, где выращивалось наркотическое средство конопля. Итак, прошу.
Я подошел, открыл замок и шикарным широким движением распахнул двери теплицы.
Теплица была пуста.
Глава 21
То есть совсем пуста. Ни единого растения. Земля была взрыхлена, словно кто-то повырывал все кусты с корнем, но даже листика на земле видно не было, во всяком случае, на первый взгляд.
Я был в совершенном изнеможении. Творилась невообразимая хрень, и моя нервная система не поспевала за событиями.
Ибраев рванулся вперед энергично, как бабка с баулами, берущая штурмом переполненный утренний автобус. Отодвинув меня, он ворвался в теплицу, порыскал туда-сюда, поковырял землю, что-то там понюхал, присев на корточки, и вышел с видом обиженного ребенка, которому родители по пьяни пообещали на день рождения новый «Икс-бокс», а подарили свитер и книжку детских стихотворений.
- Где конопля? - спросил он грозно.
- Какая конопля?
- Которую вы здесь выращивали.
- Что за бред? Что вы вообще себе позволяете? Пришли в дом к приличным людям, обыск устроили. Не знал я, что живу в полицейском государстве. Как будто в антиутопию попал.
- Так, - зловеще протянул Ибраев, - а кто мне только что взятку предлагал?
- Какую взятку? Что вы несете? Обратите внимание, - сказал я понятым, - оказывается давление со стороны представителя власти на честного человека. Я сейчас все буду на камеру фиксировать, - я вытащил из кармана мобильник.
- Предупреждаю об ответственности за разглашение данных досудебного производства, статья четыреста двадцать третья у-ка эр-ка, до двух лет лишения свободы,- быстро сказал Ибраев.
- А я разглашать не собираюсь. Нигде выкладывать не буду, могу в протоколе это обозначить. Съемка ведется исключительно для суда, чтобы тут мне не подкинули ничего. Я свои права знаю. - Я кое-чего поднахватался в этих ютубовских роликах, где всякие блогеры с юридическим образованием по полчаса тонкими голосами нудят остановившему их гаишнику о неправомерности его действий, а когда он устанет слушать и уйдет, тут же выкладывают видео с регистратора в сеть под эпическими названиями типа «Беспредел дорожной полиции» или «Как защитить себя от оборотней в погонах».
Ибраев отчетливо скрипнул зубами.
- Хорошо, я даю согласие на съемку. Так, а что вы тут выращивали? - продолжил он.
- Огурцы.
- И где они?
- Как видите, вырвали. Наелись уже, поливать неохота каждый день.
- Ботву можете показать?
- А я не знаю где она. Мой товарищ, Ермек, ее выкапывал. Меня дома не было, я в «ВК РЭК» ездил, чтобы завтра свет подключили. Можете там спросить, они подтвердят.
- И где ваш товарищ?
- А вот не знаю. Вышел куда-то погулять, наверное. А может, к любовнице поехал. Тогда это на несколько дней.
- Можете ему позвонить?
- Да без проблем.
Я набрал Ермека, включив громкую связь, но его телефон по-прежнему был отключен. Что, блин, происходит? Куда трава пропала?
- Ладно, подождем. А пока обыщем дом и двор.
- Пожалуйста.
Я все же нервничал, но дикое напряжение стало спадать. Полицаи стали обыскивать дом, я ходил рядом, снимал все на телефон и комментировал происходящее, изображая крайнее возмущение. Я немного переживал, что они найдут использованную пластиковую бутылку с фольгой, через которую мы курили, но даже ее не обнаружилось. Кто-то свыше, кажется, оберегал меня, и это изумляло. В кои-то веки судьба была на моей стороне. И то, человек-то я порядочный.
Постепенно возле дома собралась толпа. Была суббота, и на дачах тусовалась куча народу. Весть о том, что рядом происходит обыск, мигом разнеслась среди окрестных дачников, и вся эта шорто-панамочная братия мигом прискакала поглазеть и посудачить по своему обыкновению. Набралось чуть ли не пятьдесят человек, во всяком случае, так мне показалось. Среди них мелькало лицо проклятой тети Рабиги, чтоб ей зимой морщинистые сиськи отморозить.
Два часа упорного обыска ничего не дали. Кривя лицо, Ибраев сквозь зубы принес извинения.
- А кстати, - громко спросил я, видя, что тетя Рабига трется неподалеку, - сколько сейчас дают за заведомо ложный донос? Чай, не тридцать седьмой год. Я в понедельник зайду, напишу заявление. А то взяли моду на соседей поклеп возводить. Нет, так это у них не пройдет.
Я с удовлетворением заметил, что у соседки-твари перекосилось лицо, и она растворилась в толпе.
Менты с позором уехали. Толпа тоже начала расходиться. Я рухнул на скамейку, не веря, что отмазался. Но что все-таки произошло? Я еще раз набрал Ермека, и снова безрезультатно.
Я маялся, ходил по участку, не находя себе места. От теплицы держался подальше, слишком много тревог и разочарований было связано с ней. Блин, еще же дяде Жене торчу. Аванс этот дурацкий взял зачем-то. Сейчас бы горя не знал. А так попал из огня да в полымя.