Я, Лямбда-член (СИ)

Я - Стоянов; центробежные силы замедляли Объект, прижимали его к стенкам, и он не способен был обесточить отсек, потому что не дотягивался до далёких внешних источников питания.

Я - Стоянов; люди при этом чувствовали себя куда лучше, при нормальной земной гравитации, это дало им фору, они выбрались и раскрутили центрифугу ещё сильнее, создавая сильные перегрузки для Объекта.

Я - Стоянов; но, к сожалению, аномальное чудище вырвалось из ловушки, медленно, превозмогая силу гравитационного притяжения, прошло сквозь стенку, к которой её прижимало, и освободилось; продолжило охоту за разумом.

Я - Стоянов; земляне предположили, что нужно более мощное гравитационное воздействие, чтобы удержать Объект... но мне от этого ни горячо, ни холодно... чёрной дыры в кармане не завалялось.

Я - Стоянов; по показаниям приборов моих товарищей я уже мёртв - в этом мне помогает бортовой компьютер, искусственный интеллект, который тоже никогда не подведёт, никогда не ослушается приказов самых старших по званию, тех, у кого самый высокий уровень доступа к секретным данным.

Я - Стоянов; за последний час командование значительно повысило меня, расширило мои полномочия, и теперь у меня есть коды доступа к ядерному реактору, питающему энергией "Богатырь-3".

Я - Стоянов; искин докладывает, что всё готово, осталось только нажать кнопку на детонаторе.

Я - Стоянов; робот не способен навредить человеку, а вот человеку всё можно...

Я - Стоянов; нас программировали иначе, хе-хе...

Я - Стоянов; закрадывается червячок подозрений - а вдруг всё это действительно проделки искусственного разума?

Я - Стоянов; вдруг Гилмор была права?

Я - Стоянов; вдруг компьютер сейчас меня использует? Я ведь смотрю в экраны, слушаю радиопередачи... Вдруг всё это - сплошной обман?

Я - Стоянов; отставить глупую паранойю! Что за фантастические мифы ты себе надумываешь, солдат? Нет оснований не доверять командирам. Да, сигналы и голоса можно подделать. Но перед вылетом к "Эону" я общался с командирами лично, с генералами, без электронных посредников, тогда лидеры нации тоже были настроены очень серьёзно, расписывали самые суровые меры, какие, возможно, придётся предпринять. Все были готовы к этому. Кто, если не мы?

Я - Стоянов; уступить дорогу дерьмократам? Вот уж нет! Я слышал, что американцы вообще хотят дипломатически подойти к вопросу, наладить контакт, общение... Считают Объект разумным! Безумцы готовы целый заповедник тут создать! Вот уж нет, только через мой труп! Думаю, с этим согласны и мои командиры.

Я - Стоянов; сорняки нужно вырывать с корнем.

Я - Стоянов; особенно когда он ещё только один.

Я - Стоянов; беру в руки детонатор.

Я - Стоянов; я взорву космический корабль и уничтожу корень всех бед.

Я - Стоянов; больше никто не погибнет.

Я - Стоянов; гражданских на борту нет, есть лишь люди, которые клялись в верности и готовности умереть за свою Родину.

Я - Стоянов; теперь речь не только о стране, а обо всём мире.

Я - Стоянов; ставки слишком высоки... Настолько высоки, что моя жизнь и жизни моих товарищей на "Богатыре-3" уже не имеют значения...

Я - Стоянов; простите, братья; прости, господи, если я совершаю ошибку; но я не вижу иного выхода.

Я - Стоянов; и не я должен его искать; есть ведь специалисты.

Я - Стоянов; лишний раз перепроверяю данные приборов, переспрашиваю - правильно ли понял приказ.

Я - Стоянов; ответ приходит от самого главнокомандующего.

Я - Стоянов; всё я понял правильно, не большого ума это дело.

Я - Стоянов; нужно что-то сказать по такому случаю.

Я - Стоянов; ну или подумать хотя бы.

Я - Стоянов; "Вечная память героям!" - банально, просто, но точно. Как Автомат Калашникова.

Я - Стоянов; но молчу, не произношу ни слова, в горле пересохло, язык липнет к нёбу, не знаю даже... Нажимаю чёртову кнопку.

Я - Стоянов; затем подношу распрямлённую кисть к шлему скафандра, отдаю воинское приветствие.

Я - Стоянов; в сотнях километрах от моего челнока происходит яркая вспышка, фильтры телескопов, через которые я наблюдаю, не дают мне ослепнуть, а ведь я был бы уже не против.

Я - Стоянов; на полотне из темноты и звёзд расцветает ядерный взрыв; сферический, такой неправдоподобный...

Я - Стоянов; я хмурюсь, но смотрю, даже не моргаю...

Я - Стоянов; потом мой челнок подхватывает ударная волна, тащит куда-то прочь, трясёт... Приборы борются с нахлынувшим электромагнитным излучением, экраны мигают, но вскоре всё приходит в норму...

Я - Стоянов; я жив.

Я - Стоянов; я убил свою команду.

Я - Стоянов; я спас мир.

Я - Стоянов; спас ли?

Я - Стоянов: всё пропало! Сгусток, источник гамма-излучения приближается к челноку со стороны взрыва! Ошибки быть не может! Несколько телескопов видят одно и то же! Объект уцелел! Но как это возможно?

Я - Стоянов; расстояние между нами сокращается, хоть я и удаляюсь, отброшенный взрывом куда-то в открытый космос.

Я - Стоянов; через несколько минут со стороны Марса приходит предположение, что на этот сгусток электромагнитных волн - другие электромагнитные волны никак не действуют. Ну или почти не действуют.

Я - Стоянов; Объект следует за мной не по кратчайшему расстоянию, а по моей траектории полёта - даже совершает тот же самый долгий разворот, который проходил мой челнок, хотя это совершенно лишено смысла... Может, он чувствует там моё остаточное тепло? Челнока или организма?

Я - Стоянов; и вот, он уже достиг точки, где я активировал детонатор... А теперь следует прямиком ко мне...

Я - Стоянов; я, наверное, даже могу от него оторваться, если разгонюсь, двигается он не так уж быстро...

Я - Стоянов; советчики и командиры в один голос вопят, чтобы я не вёл эту тварь к Земле.

Я - Стоянов; да какое там! В этом челноке топлива и ускорения не хватит ни на что серьёзное... Да и пищи с кислородом тут почти нет. Это конечная остановка, всё. Дрейфуем, танцуем, может, ещё на парочку бессмысленных манёвров хватит, а толку-то.

Я - Стоянов; зря только ребят погубил.

Я - Стоянов; "тыловые крысы" говорят, что не зря, чтобы не волновался.

Я - Стоянов; но я-то знаю, что зря.

Я - Стоянов; никакой я не герой. Неудачник - вот, кто я.

Я - Стоянов; вот же дрянь какая! Всё из-за тебя! Объект, мля.

Я - Стоянов; собственные мысли превращаются в предателей, врагов, голова уже кружится от всех этих сложных решений, головоломок.

Я - Стоянов; Объект уже близко. Если это именно он, а то глазам и аппаратуре я уже слабо верю. Какие-то едва заметные колебания и вспышки в пространстве, только и всего. Говорят, похожее наблюдают в попытках добиться идеально пустого вакуума, только на микроуровне.

Я - Стоянов; ядерный взрыв пережила дрянь этакая, надо же. Боюсь, что в нашем арсенале ничего серьёзнее нет. Но, может, молодцы придумают что-нибудь. Только это уже будет без меня.

Я - Стоянов; поворачиваю и торможу челнок... по крайней мере, чтобы дрейфовал не в сторону Земли, а в противоположную.

Я - Стоянов; дельных советов с Земли и Марса больше не приходит, только успокаивают. Дохлый номер я уже.