— А о сцене вы никогда не думали? — спросил Джеймс, щедро наливая себе водки, бутылку которой как раз принесли на наш стол.
— Еще чего, — буркнул Джо, отводя взгляд. — Подиум — одно дело, но зарабатывать на жизнь, выставляя задницу в колготках? И не подумаю.
— Эй, я попрошу, — резко обернулся Блейк.
Джеймс только рассмеялся, словно его не трогало дурацкое высокомерие Джо.
— Да, это одна из опасностей фильмов о супергероях. Но знаешь, колготки — неожиданно удобная штука. К ним привыкаешь.
— Правда? К колготкам? — восхитилась Дженни, бросив руку Джо и игриво пощупав колено Джеймса. — Вы и сейчас в них?
— Чего? — Джо прищурился, когда Дженни засмеялась своим самым волнующим смехом, — Да всем известно, что актеры просто психанутые эгоисты, которые рано или поздно заканчивают в наркологических лечебницах!
— Ты решил побороться с Дженни за звание новой Опры или что? — через силу пошутила я, но атмосфера, ощутимо накалилась, а я решительно не гожусь для конфронтации.
— Я решил прогуляться. — Джо выровнял дыхание и совершенно хозяйским жестом уронил руку мне на плечи. — Пойдешь со мной, англичанка?
Джеймс посмотрел на меня, но я не поняла, что читалось в его темно-синих глазах. Я открыла рот, чтобы вежливо уклониться от приглашения, но Блейк меня опередил.
— Возможно, так будет лучше, — вызывающе бросил он Джо, отпив глоток прямо из водочной бутылки. — Пожалуй, вам обоим пора валить отсюда.
— И мне? — подскочила я от неожиданности. — Что я такого сделала?
— Привела с собой этого козла, — огрызнулся Блейк. — По-моему, интервью закончено. Джеймс, мы уходим.
— Ну и отлично. Очисти помещение, гомосек, — сказал Джо в свою пивную бутылку.
— Как ты меня назвал? — вскочил Блейк.
Через долю секунды на ногах оказался Джо, а потом и Джеймс.
— Эй, парни, хватит, — сказал он, втиснувшись между ними. — Все, разошлись.
— Ничего, это все фигня.
Джо рывком прошел между Блейком и Джеймсом, походя сбив сидевшую на краешке стула Дженни, которая упала прямо на меня. Вес мамзель Лопес не причинил мне никакого вреда, но вот водка с содовой, которой она облила мне платье, была абсолютно лишней.
— Черт! — Я вскочила на ноги, чтобы отряхнуться, и крепко приложилась о мегазвезду, попав прямо между разведенными руками — мирил тут всяких, понимаешь.
— Нам надо уходить отсюда, — сказал Блейк, потянув актера за плечо.
Мгновение я стояла неподвижно, буквально прилипнув к груди Джеймса, так что водка с моего платья пропитывала его рубашку, а я ощущала тепло его тела. Затем он подхватил меня на руки как пушинку, словно я весила вполовину меньше любой из Олсен, а не втрое больше, и через мгновение я поняла, что мы движемся к выходу.
— Энджи! — заорала Дженни, перекрывая музыку, все еще полулежа на полу возле разоренного стола. — Подожди!
— Там Дженни! — запротестовала я, не отрывая взгляд от вьющихся темных прядей, предпочитая это зрелище всем взглядам и перешептываниям вокруг. И тут — о Господи! — сверкнула фотовспышка.
— Блейк, вернись за ней, — бросил Джеймс, быстро заходя в лифт. От возмущения Блейк обратился в соляной столп. — Теперь я припоминаю, почему завязал ходить по клубам.
Я не знала, что сказать. С одной стороны, мне было очень неудобно перед подругой, которая к тому же наверняка ушиблась, с другой — я знала, что в тот момент, когда Джеймсу надоест меня держать, интервью, работа, виза и в какой-то мере моя жизнь закончатся. Мне предстояло попытаться как-то вернуть этот экспресс на рельсы, иначе Дженни не с кем будет делить квартиру и не на кого спускать всех собак.
— Джеймс, я хочу самым нижайшим образом извиниться, — выдохнула я, когда мы прыгнули в лимузин и рванули по Голливудскому бульвару. — Я сейчас вернусь в гостиницу и…
— Это вряд ли получится, — тихо перебил он. — Посмотрите назад.
Извернувшись под ремнем безопасности, я поглядела в заднее стекло, боясь, как бы у меня не закружилась голова от скорости, с которой мы неслись. Не знаю, что я ожидала увидеть, но только не море ослепительных фар и профессиональных, очень сильных фотовспышек. Признаться, я до сих пор путалась, по какой стороне здесь полагается ездить, но машины наших преследователей заполняли всю ширину дороги. Автомобильные сигналы, скрежет и даже вопли были на редкость громкими и действовали на нервы. Прогулка по нашему нью-йоркскому кварталу сразу показалась мне сущим выпуском «Христианских гимнов».
— Что случилось? — спросила я, обмерев от испуга и чувствуя сильную тошноту.