Каждый вечер мы обязаны были приходить на собрании по самообороне и боевым искусствам, и это, наверное, были единственные часы, когда практически все ученики с волнующим удовольствием мчались на предстоящее занятие. Грубая хватка рук, непоколебимый взгляд, мастерское владение оружием — всё это нам прививали с первого дня в Академии, даже если ты попал сюда в раннем возрасте и не полностью можешь осознать ситуацию вокруг себя.
Нам внушали, что мы лишь пешки в большой войне против мятежных воинов. В наши обязанности входит не влезать и лишь защищать магов, которых осталось слишком мало, поэтому нас готовят по всем оставшимся станциям для их защиты. Любое противостоящее поведение каралось наказанием, и, чтобы получить свободу, нужно было отслужить магу, к которому нас приставляли после обучения. Поэтому я пониманию, что такое получить свободу в Академии, которая никогда бы не отпустила своего ученика на произвол рассказывать всё то, что он узнал при обучении.
Но никто из нас никогда не видел ни одного доказательства их длинных слов, ни одного мага, ни одного мятежного воина. Поэтому мы считали это грузом в виде объяснения, которое бы удерживало нас от лишних расспросов. Конечно, я никогда не верила во все их слова, во всю ту магию, про которую они твердили нам, но лёгкий привкус ожидания всегда преследовал меня даже после Академии.
— Эндрю всегда ревновал меня к тебе, чёртовый ублюдок! — выкинул он, пыхтя от злости и расхаживая от негодования по комнате.
Звуки плинтуса сопровождали его усиленное дыхание, я буквально слышала, как он подбирал слова, чтобы охарактеризовать всю ситуацию с Эндрю. Как бы сильно он не показывал свою злость и негодование, моя обида и ненависть на него оставалась, и простого письма не хватило бы, чтобы я забыла всё.
— Я должен был сам отдать его, а не оставлять в комнате, так бы я, возможно, не потерял тебя в ту ночь.
Видно было, что его лицо исказилось ноткой сожаления, а глаза пронзительно осматривали мою реакцию на его слова, но я была непоколебима в своих чувствах - мне не хотелось менять ничего в своей жизни ради него.
Я ощутила небольшую тяжесть от недосыпания в теле и поэтому села на край кровати, аккуратно поправляя слегка приподнявшиеся шорты. И зачем мне приспичило надеть их именно сегодня перед его приходом, потому что сейчас я ощущаю себя неловко и абсолютно неприкрыто. Приятная и такая мягкая кровать так и манила меня в глубокий сон, хотелось просто не продолжать разговор и заснуть. Но Габриэль стоял напротив меня и не понимал моего открытого жеста усталости, и что пора бы ему уйти к Саре.
— Я написал тебе о своих чувствах, о том, что я чувствую даже сейчас. Тем вечером я потерял часть себя, я был влюблён в тебя, так глупо и наивно, что был готов на всё ради твоей свободы.
Габриэль сделал резкий шаг в мою сторону и облокотился руками на угол кровати, всё больше уменьшая дистанцию между телами. При свете и в такой близости я всё больше смогла разглядеть того отчаянного мальчика, который разбил мне сердце в один вечер. Это было тоже загорелое лицо, слегка покрытое морщинами, лёгкий румянец и те же прямые губы. Мне хотелось провести рукой по его небрежно лежащим волосам, почувствовать это мягкое прикосновение. Но любая мысль о нём обдавалась кипятком.
Я не должна чувствовать к нему ничего, это неуместно, потому что я долгое время учила себя ненавидеть его. Неправильно думать о нём по отношению к незнающей ни о чём Саре. Возможно, у них что-то получится, и я буду рада, если он изменился. Потому что её глаза действительно горят, когда она говорит о Габриэле.
Оттолкнув свои ненужные мысли, я резко отодвинулась от лица Габриэля, давая тем самым намёк не делать поспешных движений в мою сторону. Приятный запах мыла с ароматом мускуса так горько сдвинулся, что хотелось вновь вернуться к сладкому наслаждению. Но я должна держать дистанцию, я не могу дать ему контролировать всё.
— Чтобы там не было в Академии - всё в прошлом, — ответила я, пытаясь закончить разговор и вышвырнуть его из комнаты.
Он вскинул бровь вверх и ехидно улыбнулся, проговаривая:
— Ты даже не представляешь, как сильно ты важна Академии, и как сильно ты можешь изменить ход войны с мятежными!