Да и сам музей оказался удивительно интересным и «до краев» наполненным произведениями народных мастеров. У входа вас встречает каменная статуя, в главном холле высится резная каменная колонна из уже не существующего храма X века в Сундербале. В вестибюле — копии фресок, индийских и цейлонских. А в залах — творения народных мастеров с древности до наших дней. Некоторые из экспонатов можно и сегодня купить на уличных лотках, и я с гордостью отмечал: это у меня есть, и это тоже есть…
Этнографический музей университета
(Для любителей искусства)
Асутош-музеум, первый в Индии университетский музей, был открыт в 1937 году и назвал в честь сэра Асутоша (в бенгальском произношении — Ашутоша) Мукерджи, замечательного просветителя и вице-канцлера (соответствует нашему «ректор») Калькуттского университета.
Целью создания музея было представить все фазы развития искусства Прачьи (так называлась в древности территория, объединявшая нынешние Западную Бенгалию, Бангладеш, Ориссу и Бихар) — от I тысячелетия до н. э. до настоящего времени.
В 10 галереях музея размещены: каменные скульптуры древнейшего, древнего (классического) и средневекового периодов из Бенгалии, Ориссы и Бихара — индуистские, буддийские и джайнские; бронза востока и запада Индии, Непала, Тибета; редкие монеты и печати; иллюстрированные рукописи из Непала; уникальные картины на пальмовых листьях; рукописи из Ориссы; старые и современные предметы из дерева и слоновой кости; коллекция миниатюр — могольских, раджастханских; непальские и тибетские танки (иконы на шелку); изделия народного творчества Бенгалии, Ориссы, Бихара — из глины, дерева, папье-маше, калигхатский и орисский лубок и, наконец, коллекция бенгальской терракоты.
В 1937 году, в день открытия, новый музей насчитывал всего пять экспонатов. К концу года их был» уже 1228. А в конце 70-х годов одна из последних ревизий фондов дала цифру: 24200 экспонатов, в том числе 1440 каменных статуй, 3500 терракотовых плиток и статуэток, 1125 пата[13] и картин, 950 металлических предметов, 550 деревянных, 70 из слоновой и другой кости, 240 рукописей, 3370 монет и 2300 изделий народных промыслов. Из всего этого богатства выставлено лишь около трети. Причина обычная — не хватает площади.
Денег, разумеется, не хватает тоже, по фонды продолжают пополняться первоклассными памятниками культуры. Разгадка проста: их дают раскопки, осуществляемые силами университетских археологов. В 50-е годы тогдашний помощник куратора музея И. К. Дас Гупта раскопал со студентами в пределах 50 миль от Калькутты три древних города-порта: Тамралипти (Тамлук), Чандракетугарх и Харинараянпур, располагавшихся на Ганге, а также ряд других мелких городов. Особенно много находок дал Чандракетугарх (около 40 км к северо-востоку от Калькутты): тысячи монет серебряных и медных VI–V веков до н. э., терракотовых печатей, кувшинов для вина (римских). А в районе Миднапура была найдена изумительной красоты терракотовая женская голова (эпоха Гуптов), ставшая гордостью музея.
Кстати, в районе Хугли, а также в Ориссе, в развалинах города Сисупалгарха, найдено немалое число глиняных медальонов местного происхождения с изображением головы цезаря Августа, явно скопированным с римских монет. Так что выставка, посвященная древним связям Италии и Индии, в стенах Асутош-музеума была неслучайной.
Земля Индии открыла еще не все свои тайны — ежегодно раскопки приносят все новые чудесные открытия. А фонды музея продолжают пополняться.
11 января. Однодневная поездка в Вишнупур. 145 километров к западу от Калькутты, чтобы хоть краем глаза взглянуть на бенгальскую «глубинку».
С XVI по XVIII век Вишнупур был столицей небольшого княжества, которым правила династия Малла, центром вишнуитского культа, а также искусств, архитектуры и торговли. Судя по путеводителям, он и сегодня славится своей музыкальной школой, шелками и глиняными изделиями. Но главное его богатство — уникальные храмы, облицованные терракотовыми плитками, не известные нигде за пределами Бенгалии. Недалеко от Вишнупура находится одна из деревень, где делают знаменитых на всю Индию «банкурских лошадок» (по названию округа Банкура, куда входит и Вишнупур).
Бенгальский зимний пейзаж довольно уныл: пустые, залитые водой поля — до горизонта, дальше — леса, редкие, хилые, напоминающие подмосковные посадки в конце октября, когда облетела листва. А Вишнупур (бенгальцы произносят «Бишнупур») оказался крохотным, сильно запущенным городком. Достаточно солидно смотрелись лишь несколько домов прошлого столетия на центральной площади, в одном из которых размещались музыкальная школа и новый отель. Никаких магазинов с шелками и сувенирами не было, только выжженные солнцем пустые улочки да скудный базарчик, где продавали бананы и какие-то коренья. И всюду запустение, облезлые, заплесневелые стены, убожество и нищета… Вот уж, поистине, недолговечна мирская слава!
Зато храмы оказались превыше всяких похвал! Все они «сгрудились» за городской чертой, где когда-то, по-видимому, и был религиозно-культурный центр города. Они стоят поодиночке и группами, красно-коричневые на изумрудно-зеленых полянках. Все на платформах: говорят, что когда-то здесь текла река, которая часто разливалась. Формы храмов самые разнообразные: четырехсторонняя аркада на высокой платформе, окружающая куб с пирамидальной крышей; храмы с «щипцовой» кровлей, странно напоминающей храмики Новгорода; одинокие башенки с характерными для Бенгалии полукруглыми кровлями, явно имитирующими бамбуковые хижины. Все храмы носят экзотические, но мало что говорящие имена: Шамвай, Колачандлалджи, Джорбангла и т. д. Все-таки о некоторых я кое-что узнал. Так, самый большой и знаменитый из храмов называется «Панчаратна» — «Пять сокровищ» и посвящен Кришне — «Черному господину» (Шьяма-Раи). У него соответственно пять святилищ, которые завершаются пятью главами, расположенными, как в русском православном соборе: центральная глава и четыре по бокам. Трехпролетный вход разделен колонками; завершения арок килевидные, как у мусульман. Год строительства — 1643. Храм Джорбангла — 1655 год.
Но главное во всех этих храмах — терракотовые плитки, сплошным ковром покрывающие их стены, колонны, иногда только снаружи, иногда и внутри (в Джорбангла плитками выложены не только внутренние стены, но и потолки!). И каждая плитка — произведение искусства, не повторяющееся дважды. В основном это сюжеты из легенд о Вишну и его аватарах — Кришне и Раме: богатство неисчерпаемое — тысячи сюжетов. А еще орнаменты! Цветы! Звери и рыбы! Жанровые сценки! Я носился, как сумасшедший, с фотоаппаратом, да много ли снимешь на жалкие 36 кадров! Залезал на один из храмов, сверху отличный вид: стоят со всех сторон храмики, как подосиновики. А в одном месте натолкнулся на непонятные развалины, долго по ним бродил, пока не понял: остатки христианского храма. Какого века — неизвестно, и вряд ли кто знает.
В основном храмы сохранили свою облицовку, причем в хорошем состоянии. Некоторые плитки почернели, но это вина старых мастеров — плохо обожгли. Терракота — вечный материал, способный выстоять против времени, огня, воды, любой стихии, кроме одной — хищных туристов, выламывающих плитки, и местных невежд, продающих их за бесценок. Вот почему на многих чудесных зданиях появились безобразные проплешины. В правительство штата уже был сделан запрос о необходимости поставить охрану у бесценных памятников старины.
У нас оставалось еще немного времени, и мы заехали на час в одну из банкурских деревушек, где делают знаменитых лошадок, делают многими тысячами, обжигая в домашних очагах. Они бывают разные — деревянные, бронзовые, но здесь, где их родина, они — глиняные, красные и черные. Ушки и хвосты — съемные. К сожалению, посмотреть, как их делают, не удалось, поджимало время. Но несколько штук, небольших, у одного дома мы купили. Уезжая, увидели на околице деревни двух огромных, красного цвета красавцев-коней, в лепнине, узорах, — они охраняли въезд в деревню от злых духов.