Перечислить даже самое интересное просто невозможно, да и не нужно. Всего здесь так много, что быстро теряешь ориентацию и уже без особых эмоций просто плывешь по течению сквозь анфилады залов Мимо экспонатов, каждый из которых в отдельности может составить славу любому музею. Больше всего это ощущение можно представить, вспомнив первое посещение ленинградского Эрмитажа.
Сразу же направо от главного входа вас встречает необыкновенный «экспонат», занимающий целый чал. Это перенесенные сюда целиком из местечка Бхархут каменные ворота (торана) и каменная ограда буддийской ступы.
Ступа — сооружение полусферической формы без внутреннего помещения, где замурованы буддийские-реликвии: «останки Будды», частицы его вещей и т. д. По преданию, во время царствования Ашоки Великого в Индии было построено около восьми тысяч ступ. Обычно гигантская полусфера окружалась каменной оградой с четырьмя воротами, ориентированными по странам света, через которые проходили религиозные процессии. Ступа в Бхархуте (начало II века до н. э.) заложена была еще при Ашоке, но достраивалась позднее. Одни из ворот и часть ограды перенесены сюда, в музей.
Ворота — два каменных столба с тремя горизонтальными перекладинами, сплошь покрытыми рельефной резьбой, так же как и столбы ограды. Это целая энциклопедия буддийской мифологии, рассказывающая о жизни и деяниях Будды как в виде принца Гаутамы, так и во всевозможных других рождениях. Главные эпизоды заключены в крупные медальоны: рождение Будды — его мать Майя лежит на ложе, окруженная служанками, а в левый бок ее входит с неба белый слон (символ непорочного зачатия); принц Гаутама на коне покидает родной дом; проповедь перед народом и т. д. Самое замечательное — все эти сценки помогают представить быт людей далеких времен. Великолепно переданы лес, река, деревенские дома; можно разглядеть одежду людей и даже женские украшения, совсем такие же, как сегодня.
Столбы ограды украшают фигуры духов земли — якшей и якшинь, карликов, чудищ, змей. Особенно хороши девушки-якшини. Идеал здоровой деревенской красоты, они поражают современного человека своими могучими статями. Некоторые обнимают одной рукой ствол дерева, а другой пригибают ветку, при этом касаясь ствола еще и ногой. У древних любая мелочь имела значение. Оказывается, эта поза несет ритуальный смысл, ибо, якшиня, воплощающая материальную энергию земли, своим прикосновением пробуждает силы природы и заставляет дерево цвести.
У нас в московском Музее изобразительных искусств смотрятся как чудо три каменных изваяния XV–XVI веков, подаренные Индирой Ганди. А здесь таких чудес — сотни. Сначала все они кажутся похожими, чуть ли не на одно лицо, не говоря уже о позах. Потом начинаешь узнавать самые знаменитые, известные по книгам и альбомам: головы Будды гандхарской школы (I–V века); барельефы из Амаравати II века, посвященные жизни Будды; огромную статую бодхисаттвы (земного воплощения Будды) II века из Матхуры; фигуры индуистских божеств — Вишну, Шивы, Ганеши. Затем входишь во вкус, начинаешь сравнивать и поражаешься богатству фантазии, удивительному мастерству безымянных мастеров. И видишь, например, что ранние статуи достаточно просты, монолитны по форме и скромны по украшениям, что позы их спокойны и величавы. А статуи XV–XVI веков невероятно сложны по композиции, дробны и беспокойны по форме, а центральная фигура окружена целым клубком мелких фигур — божков, танцовщиц, карликов.
Все это богатство можно фотографировать. Купи в кассе за три рупии талон-разрешение, приколи его к рукаву и снимай сколько хочешь, пока не кончится пленка.
Однажды, бродя по залам, я заметил узенький коридор, который, оказалось, вел в секцию искусства. Здесь выставлена большая коллекция тибетских икон на шелку — ярких, красивых, страшных, с многорукими, многоголовыми богами и докшитами — устрашающими духами. Кроме икон (танка) много свитков на астрологические и анатомические темы. Рядом — коллекция миниатюр различных школ: пахари (горной), раджастханской, деканской, сикхской, иранской и, конечно, могольской. Некоторые мусульманские мастера подписывали свои работы: Аква Риза из Хорасана, Устад Мансур, Нанха, Гулям. Представлено и прикладное искусство — бронза из Непала, Тибета и Южной Индии, ткани из Пенджаба, Кашмира, Раджастхана, Персии. Особый уголок — златотканые сари из Бенареса и обувь. Но особенно меня поразил фасад старинного деревянного храма, перевезенный целиком из Непала и представляющий собой удивительной красоты и мастерства резное панно, состоящее из десятков фигур богов и героев, соединенных причудливым орнаментом. Надо сказать, что Индийский музей, в отличие от многих музеев страны, имеет разделы, связанные с другими странами. Здесь выставлены экспонаты из Непала, Тибета, Камбоджи, Индонезии, есть даже египетская мумия, подарок Британского музея.
Да, чуть не забыл: музей обладает великолепной коллекцией монет — золотых, серебряных, медных и из сплавов, всего около 40 тысяч единиц, охватывающих период в 2500 лет. Самая старая монета — VI века до н. э. Есть монеты Бактрии, Парфии, Кушанов, исламских государств. Тут же коллекция камей и печатей из драгоценных и полудрагоценных камней — не только индийских, но и римских, греческих, персидских.
Индийский музей
(справка для любителей)
Покоренный богатейшими коллекциями скульптуры, изобразительного и прикладного искусства, я почти не обращал внимания на другие отделы музея, а ведь его удивительно полно подобранные и научно обработанные коллекции выходят далеко за рамки только культуры. Поэтому привожу некоторые сведения по истории музея и о других его отделах.
Индийский императорский музей, один из первых на Востоке, был основан в 1814 году по инициативе членов Азиатского общества Бенгалии. Резолюция гласила о необходимости основания музея «для сбора экспонатов, могущих иллюстрировать восточные обычаи и историю и показать искусство Природы на Востоке». Первым отделом был археологический, который сформировали пожертвования членов Азиатского общества из своих личных коллекций: статуи, статуэтки, монеты и т. д. Вторым стал промышленно-экономический отдел (технические культуры и минералы). В 1814 году за коллекцией надзирал единственный суперинтендант. В 1866 году она возросла до таких размеров, что был создан Совет попечителей, состоявший из представителей университета, Торговой палаты и Британско-индийской ассоциации. В 1875 году было завершено строительство нового здания, но перевозка сильно разросшихся коллекций заняла почти три года, и лишь в 1878 году музей был открыт для широкой публики.
Итак, кроме описанных выше отделов скульптуры и искусства в музее работают также:
Отдел археологии — охватывает периоды палеолита, мезолита и неолита; эпоху Хараппы и Мохенджо-Даро и других городов долины Инда (III–II тысячелетия до н. э.), которая представлена терракотовыми фигурками, медными браслетами, керамикой, стеатитовыми печатями с надписями и изображениями зверей. Ни одна статья или монография об индийской культуре не обойдется без воспроизведения хранящихся здесь терракотовых изображений Богини-Матери, слона, быка, буйвола, собаки, носорога.
Отдел антропологии посвящен этническим меньшинствам, живущим на уровне каменного века. Мир о них почти ничего не знает. Правительство Индии взяло их под свое покровительство и, во избежание смертоносных инфекций из большого мира и всяческой прочей порчи, иностранцам, да и индийцам тоже, запретило с ними всяческие контакты; лишь несколько ученых могут изредка навещать этих людей, живущих в труднодоступных местах. Это негроидное племя онге (Малые Андаманские острова), чениу (тоже негроиды, из окрестностей Хайдарабада), канникары и урали (Керала), никобары (Никобарские острова), аборы (северо-восточная граница Ассама), наги (Нагаленд), кхаси (Ассам). В витринах выставлена богатая коллекция утвари, одежды, оружия: боевые доспехи, копья, шлемы, барабаны, посуда из кокосовой скорлупы. Большие диорамы с научной точностью воспроизводят человеческие типы, быт, среду обитания этих крохотных общин, чудом уцелевших в нашем сумасшедшем мире.