— Меня пригласили. Тебя — нет.
— Я куплю его брату апельсинов и музыкальную открытку с пожеланиями скорейшего выздоровления, после чего я быстро стану «желанным гостем», — не унималась Джулс.
Поняв, что она не отстанет, я сдалась. Джулс издала победный крик и принялась скакать на месте.
Патрик дожидался нас на улице, перед зданием больницы. Я позвонила ему и сообщила, что я приду не одна, а с сестрой. На удивление, Патрика порадовала такая новость. Видимо, он понятие не имел, кто такая — Джулс.
Сказанные дома слова оказались не шуткой или оборотом речи, моя сестра и вправду выказала желание заглянуть в магазине и купит фруктов и открытку по пути в больницу.
Мы поднялись на лифте на третий этаж, затем прошли по коридору, свернули направо и оказались в небольшой комнатке, где стояли шесть кресел, из которых занятых было три. В одном и них сидел девятилетний мальчик отдаленно похожий на Патрика. Возможно, сходство было бы более очевидным, если бы у Марти были волосы на голове. Радужки глаз мальчика были зеленого цвета, как и у брата, да только куда больше внимания к себе притягивали черные круги под глазами. Справа от его кресла возвышался штатив с прозрачным пакетом, заполненным некой жидкостью, от которого тянулась трубка, заканчивающаяся иглой, что была введена в вену маленького пациента.
Повсюду на стенах весели постеры на тему профилактики рака и о средствах борьбы с ним. Поняв о какой болезни идет речь, Джулс на какое-то время даже замерла на месте. Но взяв себя в руки, продолжила движение следом за мной и Патриком.
— Марти, у нас гости. Поздоровайся. Это Валери и ее сестра — Джулс.
— Здравствуйте. — Мальчик улыбнулся нам, да так открыто, словно и вправду ждал нашего прихода. — Вы друзья Патрика?
— Да, — кивнула я, подойдя ближе. — Он многое рассказывал о тебе. Говорил насколько ты храбрый мальчик.
Мои слова слегка смутили Марти, но и принесли удовольствие.
Патрик присел рядом с братом и похлопал его по руке, той, что не была проколота иглой.
Решив долго не стоять в стороне, Джулс вышла из-за моей спины. Я надеялась, что она не сморозит какую-нибудь глупость. Сестренка меня не разочаровала — она держалась вполне уверенно и достойно.
— Привет, Марти. Я рада с тобой познакомиться.
— Я тоже, — чуть ли не шепотом ответил мальчик.
— Мы с сестрой решили купить тебе что-нибудь вкусненькое, но и полезное. Остановиться на апельсинах. — Джулс положила пакет с фруктами на столик, рядом с Марти. — А еще купили открытку. Здесь написано: «Поправляйся скорее!». Очень надеюсь, что данное пожелание вскоре исполниться.
— Спасибо. Я тоже надеюсь. Только моя болезнь трудно лечиться.
— Врачи в этой больнице очень хорошие, они обязательно тебе помогут.
Я была приятно удивлена способностью Джулс находить столь правильные слова в непростой ситуации. Мне даже впервые захотелось поговорить с сестрой по душам, чтобы мы узнали друг друга получше. Последние года два мы сильно отдалились. Даже не знаю, как это произошло. Да меня это мало интересовало, до сегодняшнего дня.
— Тебе нравятся «Мстители»? — спросила Джулс, слегка коснувшись рисунка на майке Марти.
— Да, особенно Железный Человек, — ответил мальчишка, ткнув пальцем в указанного супергероя.
Патрик встал с корточек и потянул меня за собой. Я тоже решила, что мы вполне можем оставить Джулс с Марти наедине — они явно поладили. Мы подошли к окну, за которым виднелась аллея и стоянка для служебных машин.
— Мне очень жаль его, — призналась я. — Такой маленький, а уже столько пережил.
— Да, — кивнул Патрик. — Ему приходиться нелегко. Он уже даже не плачет, когда ему прокалывают вены толстыми иглами. Ему ставят капельницы с препаратом, который замедляет рост раковых клеток, затем препарат, который убивает их, а напоследок — лекарство, которое борется с последствиями химеотерапии.
— Что говорят врачи?
— Дают хорошие шанс на выздоровление, но пока я их не вижу. Скорее наоборот — Марти выглядит хуже и хуже после каждого сеанса. Говорят, что это нормально. Ведь химеотерапия приносит вред организму. Но только она может эффективно бороться с метастазами на данном этапе болезни.
Неподалеку от Марти сидела еще одна больная — девушка, чью голову покрывала косынка. На вид она была моей ровесницей. Она смотрела на меня пристально и не отводила глаз, даже когда я заметила ее внимание к своей персоне. Я не знала о чем она думает, но предположила, что она завидует мне: в отличие от нее — я была здорова и у меня был парень, чего она — вероятнее всего — была лишена.