— Фига себе! — Снежа удивленно приподняла брови. — А помнишь, в Москве они с группой уже почти звездами стали.
— Наверное, там особой конкуренции не было, — Дури пожала плечами, отламывая кусочек сырной булки. — Они там одни на сотню, а тут соревнуешься с десятками тысяч талантов.
— И чем вы занимались весь прошедший год?
Дури поморщилась:
— Сначала жили с его родственниками, родители-то в России остались. Но это было просто невыносимо.
— На сколько по десятибалльной шкале?
— Все двадцать, чингу, — девушка снова тяжело вздохнула. — Мы же привыкли жить вдвоем. А тут дяди и тети постоянно нас попрекали. Всё спрашивали, почему мы вместе живем, если не женаты. Еще и со свадьбой донимали.
— Бедняжка ты моя, — Снежана сочувственно закивала.
— Последней каплей стали поминки его дедушки. Здесь же культ предков, поэтому усопшим устраивают несколько поминок в год — в день смерти и в день рождения. А там же прямо ряд обрядов, которые нужно исполнять. А я не в курсе! Мы в Москве всего этого с тётей Алиной не делали, поэтому откуда мне было знать все детали.
Снежана замерла с чашкой у рта:
— И что ты такого натворила?
— У усопшего есть алтарь, на который в день поминок ставят его любимые блюда. Я, накладывая еду в пиалу, — Дури покачала головой, — по привычке облизнула палочки.
— Боже мой! — Снежана прикрыла рот рукой.
— Ты что, знала, что еда должна быть нетронутой? — удивилась кореянка широким познаниям подруги. Такому их точно в универе не учили. Если только она из своих дорам нахваталась.
— Нет! Ну раз тебя там захейтили, то видимо, это что-то ужасное.
— Так это еще не все. После накрытия алтаря, по очереди вызывались родственники на поклоны. Для этого есть строгая последовательность по старшинству: сыновья, дочери, внуки, племянники, племянницы.
— И?
— Когда дяди поклонились, я что-то замешкалась и тоже поклонилась, нарушив этим иерархию.
— Дури, как ты жива-то осталась? — воскликнула Снежана, чуть не опрокинув чашку.
Дури грустно улыбнулась:
— Его семья так рассорилась с СунОком! Потом начали наговаривать, что я с ним только ради денег. Что мне захотелось попользоваться его популярностью.
— Ради денег? А ничего, что в Москве вы квартиру напополам снимали, где его часть родители оплачивали? А на продукты и коммуналку он даже не скидывался? Что ты там вкалывала, пока он песенки сочинял?
— Это уже мелочи, чингу, никому не интересно. Нас буквально вышвырнули на улицу. Было очень тяжко.
— Почему? У него же вроде достаточно богатые родители. Они не помогали?
— Нет, конечно. Я ж с ним якобы ради денег. Поэтому если они не будут его обеспечивать, то я отстану от их сыночка и не буду мешать его карьере, — закатила глаза Дури. — Да не в этом суть. Мы приехали в Сеул со своими накоплениями, не планируя надолго оставаться. Думали, что СунОк не пройдет — и вернемся в Москву. Но он захотел попробовать пройти кастинг еще раз. Вскоре заначка закончилась. Ты же знаешь — аренда тут просто космическая. — Она нервно крутила стакан в руках. — На аналогичную должность устроиться не получилось из-за отсутствия местного опыта. А на более тяжелую работу, типа официантки, уже не пускал СунОк. Типа негоже девушке будущей звезды заниматься такими вещами.
— Так вот ты чего вдруг пришла в мир дорам, — засмеялась Снежана, откидываясь на спинку стула. — Я-то думала, откуда вдруг такой интерес поработать по профилю.
— Снеж, огромное тебе спасибо, что заказы мне подкидывала, — искренне поблагодарила Дури. — Ты не представляешь, насколько те деньги нам тогда помогли.
— На самом деле, это ты меня сильно выручала. Меня клиенты с этими дедлайнами замучили. Сама бы я со всеми переводами и озвучками бы не справилась. А тут, считай, у нас с тобой уже был маленький бизнес. Ну а потом что?
Дури выпрямилась, ее голос стал более оживленным:
— Он упорно трудился и наконец добился успеха. Там он очень сблизился с продюсером, который увидел в нём потенциал и сделал на него ставку. СунОк прошёл последний отборочный тур и подписал долгосрочный контракт.
— На сколько лет? — Снежана внимательно слушала, подперев подбородок рукой.
— Пять. Надо ходить в зал ежедневно, нельзя пить, курить, есть больше сколько-то калорий в день.
— Жуть-то какая.
Для Снежаны ограничивать себя в чем-то равнозначно прожить жизнь зря.
— Не говори. Ну… и нельзя иметь личную жизнь, — грустно закончила рассказ брюнетка и вздохнула. — То есть меня.