— Она обидела тебя? — я не заметила, как вернулся Ермолаев.
— Мы немного повыясняли отношения, но со мной всё в порядке.
— Не обижайся на неё, она идиотка.
— Она влюблена в тебя.
— Не думай, что я считаю себя Аполлоном, но по мне сохнет не один десяток девчонок. Проблема состоит лишь в том, что ни одна из них мне не интересна.
— Она сказала, что сделает всё, чтобы ты принадлежал ей.
— Не думаю, что у неё это получится. Мне не нужен никто, кроме тебя.
— Не думай, что я считаю тебя легкомысленным, но время от времени у меня складывается впечатление, что наши отношения не смогут длиться долго.
— Откуда такие глупые мысли?
— Ты очень красивый и привлекательный, а я самая обычная. Если мы вдруг расстанемся, то ты быстро сможешь найти мне замену, а вот я…
— Я влюбился в тебя с первого взгляда, со мной раньше никогда такого не было. И да, мы не расстанемся, ты веришь мне?
— Верю.
Максим притянул меня к себе, и заключил нас в крепкие тёплые объятия. Я уткнулась ему в шею, вдыхая сладковатый аромат его парфюма, а он прижался своей щекой к моей макушке. Простояли мы так несколько минут, а потом, опомнившись, мы всё-таки решили заняться уборкой.
Забравшись на стремянку, я начала вытирать пыль с книжных шкафов. Кажется, Максим на самом деле испытывает ко мне настоящие чувства, раз говорит такие вещи. А вообще, если бы я была парнем, то никогда бы не посмотрела на таких, как Наденька. Возможно, я сейчас скажу глупость, но я терпеть не могу девок с внушительными буферами, мне кажется это противным. До сих пор не могу понять, что Максим нашёл во мне. Я не хочу сказать, что я страшная… Просто я не люблю быть в центре внимания, а мне казалось, что Ермолаев больше любит раскрепощённых девиц. За этими раздумьями я потянулась к соседней полке и, не удержав равновесие, поняла, что просто-напросто лечу вниз.
Пролетев несколько метров, я осознала, что до сих пор жива и здорова. Немного отойдя от шока, я распахнула глаза и увидела, что нахожусь в крепких руках Максима.
— Ты как? — спросил он меня.
— Нормально. — ответила я и шумно выдохнула. Господи, он находится так близко… — Поставь меня, пожалуйста.
Ермолаев отпустил меня и поставил на пол, я тут же пошатнулась, и ему пришлось вновь ловить меня.
— Это было страшно. — выдавила я из себя.
— Ага, что же ты так неаккуратно?
— Задумалась. Спасибо тебе.
Я подняла голову и посмотрела в его глаза. Его руки, державшие меня за плечи, плавно опустились на талию. Мне так сильно захотелось его обнять, что я не стала сопротивляться, и тут же обхватила его своими руками и упёрлась лбом в его грудь. Максим легонько взял меня за подбородок, заставив посмотреть на него. Какие красивые у него глаза… Цвета молочного шоколада… Сейчас в них читалось, как мне показалось, возбуждение… Максим перевёл взгляд на мои губы.
Я почувствовала, как атмосфера между нами начала накаляться. Дыхание участилось, а сердце начало биться с бешеной скоростью, будто хотело выпрыгнуть из груди. Ермолаев прижимает меня к стене, наклоняется ближе и накрывает мои губы своими… Сначала я растерялась и широко распахнула глаза. Боже мой, я же целоваться не умею! А что, если я сейчас перед ним опозорюсь? Губы Максима ласково терзали мои, и я попыталась сделать то же самое. Я чувствую, как он начинает улыбаться уголками губ. Ему нравится, или он смеётся надо мной? Наше сладостное занятие прерывает грохот закрывающейся двери. Мы быстро отстраняемся друг от друга, однако, след наблюдавшего за нами давно простыл… Замечательно!
— Кто это был? — спросила я сбивчивым дыханием.
— Не знаю…
========== Глава № 16. ==========
POV Анна
22 октября 20** года
— Ты что-то долго. — сказала Меркулова, когда я вернулась из школы. — Кстати, нам твоя бабушка только что звонила.
Блин, точно! Она же завтра из санатория возвращается!
— Во сколько она завтра приедет?
— Сказала, что вечером, так что сегодня нам нужно успеть собрать твои вещи.
— Их очень мало, управимся, не бойся!
— Чёрт возьми, это так грустно! Всё так быстро закончилось…
— Ксюш, ты говоришь так, будто бы я навсегда куда-то уезжаю.
— Всё равно, мне будет тоскливо.
— Мне тоже будет грустно, но мы будем часто видеться. Ты же будешь продолжать помогать мне с математикой?
— Конечно! По моим подсчётам, в этой четверти у тебя должна выйти четвёрка!
— У меня никогда не было четвёрки по математике…
— Серьёзно? Даже в начальной школе?
— Нет, у нас были учителя с отвратительным характером, поэтому с учёбой у меня не сложились.
— А в этой школе учителя нормальные?
— Да, за исключением химички мне нравятся все.
— Ага, с этим не поспоришь. Ты кушать будешь?
— Да, а что у нас сегодня на обед?
— Ты ведь любишь пельмешки? Я сама варила!
— Люблю, но не помню, когда последний раз ела.
— Вот и отлично, иди мой руки!
После плотного обеда, который больше смахивал на полдник по времени, мы с Меркуловой занялись тем, что стали паковать мои вещи. От этой идиллии нас оторвал Артём.
— Аня, можно с тобой поговорить? — бросил он холодным голосом.
Интересно, с чего такой тон?
Получив согласие, Артём сказал, что нам лучше переговорить в другой комнате, мол без посторонних ушей. Мы с Ксюшей удивлённо переглянулись, но я всё-таки вышла из комнаты вслед за ним.
— Что случилось? — спросила я, проходя в его комнату.
— Мы больше не можем заниматься. — ответил он таким же холодным тоном.
— Почему?
— Я сказал, что мы больше не можем заниматься. Тебе что-то не понятно?
— Не понятно. По какой причине?
— На это есть причины, но озвучивать я их не хочу. Всё?
— Блин, а твои причины не могут подождать ещё немного? У нас скоро важная контрольная, и мне нужна помощь…
— Я всё сказал!
— Зачем тогда вообще согласился?
Не дождавшись ответа, я молниеносно удалилась из комнаты. Хотя, я думаю, что Артём и не ответил бы на мой вопрос… И чего его так переклинило? Надоело возиться с маленькой безмозглой девчушкой?
— Ну что? — поинтересовалась Меркулова, когда я вернулась.
— Он обрадовал меня тем, что мы больше не будем заниматься химией.
— Как это?
— Я сама не поняла, но он сказал, что это не обсуждается.
— Вот урод! По-человечески же попросили идиота!
— Ладно, не кипятись, как-нибудь прорвёмся!
23 октября 20** года
— Сегодня прохладно… — пробормотала я, когда мы с Максимом гуляли на улице.
— Согласен, может, ко мне зайдёшь?
— А ты угостишь меня горячим чаем?
— За кого ты меня принимаешь? Конечно же, угощу, даже не обсуждается. У меня, кстати, шоколадка вкусная есть!
— Хватит меня закармливать!
Я несильно толкнула его в бок, чем вызвала у него только смех. Нам пришлось ускорить тем, чтобы не заморозиться окончательно, и буквально через минут десять мы уже сидели в квартире Ермолаевых и потягивали горячий чаёк.
— Ты тоже любишь чай с бергамотом? — спросила я.
— Обожаю, никакой другой чай не пью.
— Ага, особенно с молоком вкусно. Домой мне ещё идти рано, чем-нибудь займёмся?
— Можем фильмец посмотреть.
— Надеюсь, что не ужастики?
— Конечно, нет!
Закончив чаепитие, мы переместились на диван в гостинной и принялись смотреть телевизор. Максим оставил первый попавшийся канал, на котором транслировали романтическую комедию.
— И что, ты любишь это смотреть? — взглянула я на него.
— Мама залипает по вечерам. А тебе не нравится?
— Глупые сериальчики…
— Разве?
— Сразу видно, что она с ним ради денег и вовсе его не любит. Неужели, он этого не видит?
— Наверное, действительно не видит. Он же любит её.