– Хорошего же ты мнения о моих умственных способностях, если думала, что будешь вечно водить меня за нос!
– Ты… Вы…, – пыталась прийти в себя баронесса от столь резкого перепада градуса разговора с графом. Только что с ней рядом стоял пламенеющий страстью любовник, а теперь говорит опытный разгневанный мужчина. И это совершенно не вязалось с образом легкомысленного и легковерного юноши, каким ей представлялся Киф. Юноши, из которого она ещё только собиралась воспитывать мужчину.
– Неужели ты хоть на миг могла вообразить, что я променяю Авалайн на тебя? Не так ты, оказывается, умна, как тебе хотелось бы думать!
– Да что Вы нашли в этой святоше? Ни лица, ни фигуры, ни ума, ни воображения!
– Чистую душу и доброе сердце. Впрочем, ты всё равно этого не поймёшь!
– Ну, и гоняйтесь за своей пигалицей, пока не состаритесь! А я Вам ничего не скажу!
Киф расхохотался – так по-детски жалко выглядела баронесса. А потом, мгновенно посерьёзнел и холодно сказал напоследок:
– Жаль, что когда мы с женой вернёмся в Элметшир, у нас больше не будет возможности наслаждаться Вашей дружбой, баронесса. Наше светское общество будет искренне скучать по тем высокоинтеллектульным салонам, которые Вы устраивали у себя дома. Мы навсегда сохраним д о б р у ю память о Вас в наших сердцах.
– Благодарю, Ваше сиятельство! – вынуждена была сказать баронесса, поняв, что Киф Гейлорд Паулет, 11-й граф Стэмфорд, будущий герцог Роудон-Гастингс, не потерпит в с в о ё м графстве её присутствия, и лучше убраться отсюда по добру – по здорову.
30 – одно из видов красного сухого вина из одноимённого сорта черного винограда, обладающее уникальной свежестью, ароматом и ярким стилем.
22
Киф напрасно загнал обеих лошадей, торопясь в Лондиниум – ни маркиза, ни его семьи, оказывается, уже давно не было в столице. Они перебрались в имение на побережье Кернившира почти сразу после их с Авалайн свадьбы. После почти трёх суток безостановочной скачки у Кифа не было сил провести в седле ещё неделю. И он решил ехать пока на дилижансах, а потом где-нибудь по дороге купить лошадь.
Дорога то поднималась, петляя, в горы, то спускалась в долины, но от этого не становилась более комфортной. Киф с ужасом думал о том, как её перенесла его беременная жена. Если же она, как и он, сделала приличный крюк через столицу, то наверняка сейчас лежит пластом в имении маркиза.
Но в имении маркиза Авалайн не было. Киф опоздал на целый месяц (будь ты проклята, баронесса!). Маркиз Грей вместе с семьёй вернулся к месту своей королевской службы в Индию и, похоже, взял Авалайн с собой. По крайней мере, она до них добралась, жива и невредима. И уехали они все вместе, прихватив с собой даже Вустера. Но вот точного адреса хозяина слуги не знали…
И пришлось Кифу проделывать обратный путь в Лондиниум, поскольку только в столице он мог попытаться узнать точное местоположение маркиза в Индии. Дорога способствовала работе мысли, и, вернувшись в столицу, у Кифа уже был готов план действий.
Собственно, цель была одна – попасть на приём к министру внешних сношений, поскольку именно по его ведомству служил маркиз, и убедить его помочь ему. А пути было два: либо идти на поклон к отцу, рассчитывая на его связи в высших кругах столичного общества, либо искать выходы на министра через свои собственные многочисленные знакомства среди дам высшего света. И, сколь ни претило Кифу обращаться с просьбой к отцу, он всё-таки пришёл к выводу, что действовать через него будет быстрее.
Но сначала, как оказалось, убеждать пришлось отца. Герцог выслушал просьбу младшего сына, как всегда, в своей томительной манере, выдержал паузу и потребовал объяснений, не желая удовлетворяться туманными «насущными обстоятельствами»:
– Я должен быть уверен в целесообразности и весомости Ваших обстоятельств, чтобы обращаться с просьбой к столь важной и занятой особе.
И пришлось Кифу, как это не было ему досадно, признаваться, что маркиз Грей является единственной ниточкой, которая может привести его к жене, находящейся, скорее всего, в данный момент в Индии вместе с семьёй маркиза.
– Так она бросила Вас и сбежала! – с удовлетворением воскликнул герцог, как будто данное событие было давно им ожидаемо и доставило истинное удовольствие.
– Мои отношения с женой Вас не касаются, сэр! – вспылил Киф. – Благодарю, что выслушали мою просьбу, Ваша светлость! Разрешите откланяться!
Киф развернулся и ушёл от отца ни с чем.
А вечером к нему в гостиницу явился камердинер герцога и отдал запечатанный конверт с адресом министра. Что было в конверте, Киф так и не узнал, но уже на следующий день он не только попал на приём к министру, но и получил вожделенный адрес.