– Если Вы имеете в виду наш брак, то, смею надеяться, Ваше сиятельство, что это не так!
– Нет, – покачал головой Хардинг и продолжил, смотря куда-то в сторону от лица Кифа, – Я знал, что Авалайн была влюблена в меня… Ничего серьёзного, детская вера в сказки… Я мог бы
п о п р о с и т ь её выйти за Вас замуж, и она бы согласилась… Но я ей п р и к а з а л, воспользовавшись положением опекуна. И оправдание, что так быстрее разрушился мой образ «принца», и Авалайн оказалась раскрыта для новой любви, остаются всё равно лишь жалкими оправданиями…
Киф пообещал обязательно всё рассказать Авалайн, но сейчас, приближаясь к заветной двери её дома в Бенкшире, ему было не до оправданий маркиза. Самому бы оправдаться и получить прощение!
Двери Кифу открыл Вустер, вежливо поприветствовал и невозмутимо проводил в гостиную. То ли маркиз успел предупредить своего слугу о приезде графа, то ли сработала старая школа вышколенности слуг.
Авалайн сидела за маленьким столиком и что-то вязала спицами. Она подняла голову на вошедших, и приветливое выражение её лица мгновенно сменилось на удивлённое. Киф не стал ждать, каким будет следующее его выражение, кинулся к жене в ноги и встал на колени.
– Любимая, выслушай меня! Не гони! Я так долго тебя искал! Я ни в чём не виноват! Вот доказательство!
И с этими словами Киф протянул Авалайн изрядно помятый конверт спасительного письма Кэнди, а потом напряжённо следил, как менялось её напряженное лицо. Он очень надеялся, что Авалайн кинется к нему на шею, счастливо рассмеётся и скажет: Я тебе верю! Я так тебя люблю! Дальше этого момента его воображение двигаться не желало. Но реакция жены привела его в замешательство: Авалайн расплакалась. Киф, не вставая с колен, обнял жену и начал шептать всякие нежности, которые только приходили ему в голову. А Авалайн прижала его голову к своему уже большому животу (Киф невольно отметил про себя, что он выглядит гораздо большим, чем у Ланы), положила свою голову на его и начала ласково перебирать волосы мужа.
– Я и сама потом поняла, что что-то не так в той картине, которую я увидела, но боялась надеяться… Так хотела верить, но боялась ошибиться… – прошептала она сквозь слёзы.
– Ой! Меня кто-то только что ударил, – вскрикнул Киф, получив ощутимый толчок из живота Авалайн.
Авалайн не успела ответить, поскольку от двери раздался насмешливый голос:
– Какая трогательная картина!
– Оте… Ваша светлость! Что Вы… – Киф был так потрясён, увидя герцога Крейга-Фримена, своего отца, что ни одну фразу не мог договорить до конца.
– Графиня, рад видеть Вас в добром здравии! У нас с Вами ещё не было возможности быть представленными друг другу, но я надеюсь, что это произойдет в самое ближайшее время, – произнёс герцог, игнорируя сына. Но потом, всё-таки, обратился и к нему, – Как только закончите свой разговор с женой, граф, соблаговолите прийти ко мне в библиотеку.
И, слегка наклонив голову, удалился.
Киф посмотрел на испуганное лицо Авалайн, понял, что она потрясена даже больше него, встал с колен, поцеловал жену и сказал:
– Не будем заставлять герцога ждать, любимая!
– Киф… То, что он приехал… Это хорошо или плохо?
– Сделать нам с тобой плохо я больше не позволю никому! А вот хорошо ли, сейчас узнаем!
Киф вышел в коридор и пошёл наугад, поскольку ни Вустера, ни других слуг видно не было. Вустер обнаружился в большой комнате в конце коридора, оказавшейся библиотекой. Он что-то тихо говорил герцогу и прервался, когда Киф вошёл в комнату. Эти двое были очень похожи на заговорщиков. Но что могло быть общего между высокомерным герцогом и слугой маркиза? Встревоженное выражение лица, с которым герцог слушал Вустера, тут же, как только Киф вошёл в комнату, закрылось непроницаемой маской.
– Вустер, доложите коротко моему сыну сложившуюся ситуацию, – приказал герцог слуге.
Киф не успел удивиться тому, что отец первый раз за много лет назвал его сыном, поскольку то, о чём он услышал дальше, вышибло все мысли из его головы и скрутило тело животным страхом. До последнего времени беременность Авалайн протекала достаточно спокойно. Но в последний месяц обнаружилась проблема: местный врач, который раз в месяц приходил к ней, окончательно удостоверился, что в чреве Авалайн растут близнецы. Имея в виду, каких размеров они достигли к своему семимесячному сроку, и хрупкое сложение их матери, врач был уверен, что Авалайн не переживёт роды. Он гарантировал, что успеет спасти жизнь одного из детей, но очень сомневался насчёт жизни второго ребёнка.
У герцога сжалось сердце при взгляде на своего младшего сына. Сколько бы людей не были уверены, что сердца у герцога нет, это было отнюдь не так. Он уже почти двадцать лет пытался вырвать оттуда Кифа, но это никак у него не получалось. И его ужас перед неизбежной потерей любимой жены герцог тоже понимал и чувствовал как никто другой, поскольку сам пережил это…