Смахнув непослушный, завитый локон со щеки, я уставилась в список блюд, большинство из которых даже прочесть не смогла, и чуть не потеряла душу, заметив цены. Обеспокоенно взглянула на Зака. Он уверенно кивнул мне и озвучил свой заказ:
— Мне лосося в апельсиновом соусе.
Официант быстренько чиркнул что-то в блокнотике, кивнул и обратил свой взор на меня.
— Что будет ваша дама?
Мои щеки зарделись.
— Я… эмм… то же, что и он, — стрельнула глазами на Зака. Тот выдавил подбадривающую улыбку.
— Сейчас все будет, — официант упорхнул за мою спину.
— Ты сумасшедший, — я сложила локти на краю столика.
Зак осветился широкой улыбкой.
— Ты делаешь меня таким. Скажи мне кто-нибудь два года назад, что я превращусь в такого романтика — ни за что бы не поверил.
— Все было настолько плохо? — спросила я.
— Ну, не то, что бы я был бесчувственным чурбаном, — Зак откинулся на спину сидения и расстегнул пуговицы черного пиджака. Как я могла забыть сказать, что в костюме он выглядел чертовски привлекательно и сексуально? — Просто не видел смысла стараться для тех, к кому ничего не испытывал, кроме вожделения.
— А что ты чувствуешь ко мне? — я смутилась от собственного вопроса.
— Любовь.
Мне срочно нужно что-нибудь холодное, иначе я рисковала растаять и расплыться небольшой лужицей у столика.
Через десять минут мы уплетали лосося и болтали о всякой ерунде. Осушив бокал «Бордо» столетней выдержки, Зак пригласил меня на медленный танец. Из ниоткуда зазвучала приятная мелодия. Положив голову на плечо Зака, я расслаблялась в его руках.
Спустя три танца Зак позвал меня на балкон, чтобы подышать свежим воздухом. Музыка все еще играла за нашими спинами. До меня донеслась знакомая песня. «This Moment Now» в исполнении Тайрона Уэлсса.
Я любила эту песню. Любила этого исполнителя. Любила этого город.
А еще…
— Я люблю тебя, — сказала я.
Зак улыбнулся.
— Я тебя сильнее, — ответил он.
— Нет, я — тебя.
Его бровь взметнулась вверх.
— Ты снова споришь со мной?
Я пожимаю плечами и задорно подмигиваю ему.
— Что ж поделать. Это повышает мне настроение.
Он провел большим пальцем по моей щеке и притянул к себе.
— Я люблю тебя, — медленно проговорил он, гипнотизируя меня своими кристально-голубыми глазами. — И это сильнее всего. Я никогда не думал, что смогу испытывать к кому-либо такие чувства.
— Ты должен знать кое-что, — прошептала я.
Его руки ласкали мои щеки, и сомневаюсь, было ли в этом мире на данный момент что-то важнее его прикосновений.
— Что? — спросил он.
Я негромко и судорожно выдохнула.
— Появившись в моей жизни вновь, ты не уйдешь, — сказала я и подняла голову, чтобы видеть его глаза. На секунду он замер, и я вместе с ним. — Я не отпущу тебя, Зак, — медленно произнесла. — Не позволю тебе уйти, потому что… — мой голос сорвался, но я взяла себя в руки, чтобы продолжить. — Потому что если потеряю тебя во второй раз, то точно сойду с ума.
У нас не было безумных, диких, сумасшедших отношений, растянувшихся на годы. Но я любила Зака. Любила до такой степени, что, когда переставала его видеть, когда он уходил, или рядом не звучал его голос, я начинала паниковать и бояться, что больше не встречу его.
Зак прильнул к моим губам, вложив в этот поцелуй всю свою нежность.
— Я никуда не уйду. Еще успею надоесть тебе. Вот увидишь.
— Никогда, — я покачала головой.
— Что ж, — он провел костяшками пальцев по моей скуле. — Это радует.
Наклонившись ко мне, чтобы подарить еще один опьяняющий поцелуй, Зак вдруг остановился. Обворожительный голос Тайрона Уэллса прервал звонок.
— Секунду, — Зак вытащил из внутреннего кармана пиджака телефон. — Странно. Что-то случилось? — обратившись к самому себе, он поднес мобильник к уху. — Да, Эмма.
Он внимательно слушал сиделку Аманды. Его лицо бледнело, и ощущение чего-то ужасного пустило корни в мое сердце. Пульс подскочил, забарабанил в запястьях, шее и груди, когда Зак опустил руку, в которой едва-едва сжимал телефон, и обратил на меня опустевший взгляд.
— Пора прощаться с мамой.
***
Я бежала за ним, как только могла, превозмогая острую боль в ребрах. Переступив порог больницы Святого Винсента, я сняла туфли, чтобы не упустить Зака из вида. Он быстро двигался к лифту, чтобы попасть на этаж онкологии, но его голубые глаза слезились. Он с трудом понимал, что происходит. Он не был готов отпустить свою маму.
Все случилось так неожиданно…