Выбрать главу
ь перестают, музыка стихает, и все пялятся на вошедшего. Стелла, впрочем, заминки не заметила. Ей-то что! Хоть голой бы пришла, всем плевать, актриса же, творческий человек; главное — лицо паранджой не занавешивать, хотя сейчас и это модно. Проскочив вперёд меня к приближающемуся официанту, она широко — широко улыбнулась и воскликнула: — Нас тут ждут! И меня, почти готовую сбежать или провалиться сквозь землю, поволокли за капюшон куртки к одному из столиков. Только сейчас я заметила сидящего там Светозара. Остановите планету — я сойду! Первый раз его вижу после того идиотского случая, да ещё и рассказ Маланьи вспомнился, и вообще… Стелла пихнула меня за стол, ближе к стене, и воскликнула: — Светик, скажи нашей надутой подружке, что не злишься! А то она в хамелеона превратится и с обоями сольётся. Ещё б погромче сказала, чтоб все слышали! Светозар слегка покачал головой и — совершенно неожиданно — улыбнулся: — Тебя в самом деле ещё беспокоят такие мелочи? И вдруг вся эта история с выдуманным парнем, археологами с Верхоянска, дёргающимся носиком Леськи показалась несусветной чушью! Кажется, опять краснею, куда там варёному раку. Только стыдно не потому, что Леське врала, это и в самом деле ерунда: стыдно, потому что думала об этом, время тратила, когда могла бы сделать что-нибудь хорошее. Ой, нет. Ученики того странного деда, вон, магией занимались, и чего? Нет, лучше я пока что хорошее творить только вместе с кем-нибудь буду, чтоб под раздачу не попасть. — Да ты чего застёгнутая сидишь? — Стелла уже скинула пальто, небрежно пристроила его на вешалку и теперь сверлила меня взглядом. — Вылезай давай! А то внимание привлекаешь. Как будто не привлеку внимание застиранной блузкой, вроде аккуратной, но со здоровенным клеймом «рыночное». Думаете, это только я замечаю? Ага, сто раз. Но внезапно по телу пробежал холодок, будто льдинку из стакана за шиворот уронила; я дёрнула молнию вниз и обомлела. Вместо школьной блузки — ярко — красная водолазка: у меня таких нет, это точно. Баба Света уверена, будто бы в красном только проститутки ходят. Но не это даже удивило, а золотая цепочка на шее. Вот драгоценностей я точно не ношу! И пятно с брюк пропало. Так, стоп, надо в реальность возвращаться, а то меня как заклинило! Светозар быстро улыбнулся, едва заметно подмигнул и заговорил: — … Теперь, когда никто не отвлекается… — так он сказал это «никто», покосившись на меня, что снова захотелось спрятаться, — Недавно на связь вышел Негорад. — Учитель твой, что ли? Вечно забываю эти жуткие имена, — Стелла скривилась. Кто бы говорил! Иностранным именем тоже не каждую вторую назовут. Хотя, может, у неё это типа псевдонима, а в паспорте какая-нибудь Авдотья или Ефросинья? Светозар её одёргивать не стал, ограничился кивком: — Позвонил из Новосибирска. Он сказал: Огнеслав отправился в Москву. И его сын тоже здесь. Я, честно говоря, не поняла, о чём речь, но почувствовала: это почему-то важно. Стелла же выпучила глаза, сложила губы трубочкой и протянула: — Какой такой Огнеслав? — поймав недовольный взгляд Светозара, она щёлкнула пальцами и откинулась на спинку стула, — Тьфу, Светик, тухлый ты! Пошутить не даёшь. — Серьёзными вещами не шутят, — он чуть сдвинул брови. А я? Что я — сижу тихо, с обоями слиться пытаюсь. Почему-то страшновато спросить напрямую; надо будет — сами обо мне вспомнят. Стоп, да я же боюсь! Нет уж. Бояться может размазня Вика, а колдунья Рогнеда тут по полному праву; значит, должна разбираться в ситуации. — Знаешь, откуда появляется нечисть, Рогнеда? Ничего так переход! Я бодро раскрыла рот, собираясь выдать длинную тираду с парой ссылок на Википедию, но тут поняла: а что говорить? Правды-то там нет и не было! А даже если вдруг мелькнуло там чего хорошее, где гарантия, что я именно об этом вспомню, а не о какой-нибудь дурости? Но Светозар, как оказалось, ответа не ждал: — В древности считалось, что нечистая сила возникает из негативных желаний человека, из дурных поступков и мыслей. На самом деле всё не так… не совсем так. Первоисточник и в самом деле зло, но зло бессильно до тех пор, пока не прорастёт в чьей-нибудь душе. Тёмные маги… они концентрируют зло, усиливают его. И только тогда из внутреннего зла появляются чудовища. — Что будете заказывать? — я аж подскочила. Нет, нашла, конечно, где отключаться! Хоть к нам за столик никто и не лезет, а всё — таки тут ресторан. И людей полно. Вообще нормально, что мы такие вещи, считай, на людях обсуждаем? Стелла выразительно покосилась на даму с собачкой в сумке за соседним столиком, затем — на пожилого мужчину в костюме, что-то обсуждающего по мобильнику. Похоже, она права: тут до нас никому нет дела, хоть на столе прыгай, хоть вены режь. Тем временем Светозар, сбагрив официанта — кажется, он ткнул наобум на первую попавшуюся строчку в меню — заговорил снова: — Как ты понимаешь, создание нечисти — не самоцель. Она — побочный эффект зла, но она же — его распространитель. Как вирус или бактерия. При отсутствии человека, в котором можно угнездиться, зло может принять любую форму, иногда почти безобидную, а иногда — пугающую и уродливую. Но главное не это. Главное то, что они всегда хранят след магии, породившей их. Огнеслав, как ты, наверное, догадалась — тёмный колдун. Один из самых сильных. — Потому и нечисти больше стало? В смысле, потому что он в Москве? — да уж, главное — вякнуть! Но Светозар не разозлился, напротив, кивнул: — Ты схватываешь на лету. Сейчас мы пытаемся отыскать его следы: Москва — большой город, здесь легко затеряться. Конечно, мы могли бы выманить его на тебя… Хорошее такое заявленьице! Я чего, так похожа на червяка, а на спине надпись «идеальная наживка», что ли?! — … Но это было бы жестоко с нашей стороны. К тому же, на связь с тобой пытался выйти его сын. Кажется, Огнеслав решил, что сумеет переманить тебя на свою сторону. Только хотела спросить «какой ещё сын?!», а перед глазами, смешавшись в одну кучку, уже промелькнули чучела сов, изуродованная Маланья и угольно — чёрные глаза, темнее даже, чем у Стеллы. Интересно, она этому Огнеславу не родня?.. Может, она вообще бывшая чёрная ведьма, потому и такая язва. — Что бы ни случилось — не поддавайся. Тёмным магам свойственно обещать многое, вот только обещания они всё равно не выполняют. Я попыталась сделать серьёзно-торжественное лицо. Стелла покосилась на меня и прыснула в кулак. Видимо, перестаралась. В это время Светозар хлопнул в ладоши: — Итак, мы здесь, чтобы отыскать следы его магии. Для начала неплохо бы очистить помещение. Стелла… Он ещё договорить не успел, как вдруг из ниоткуда появились насекомые. Это в ноябре-то! И какие — похожи на внебрачных детишек таракана и стрекозы. Вот честно, пыталась бороться с собой, пыталась побороть брезгливость, но не смогла — и в голос завизжала. Хорошо хоть, почти сразу заорала Стелла: — Господи, откуда они здесь?! Я таких в Индии видела! Они ядовитые! Ну, хоть не я одна в полуобмороке. Дальше всё как-то смутно — наверное, потому, что я забилась под стол и зажмурилась. Бесконечные визги, лай мелкой собачонки — и жужжание насекомых, это мерзкое жужжание! Только б на меня не садились, только б не покусали! Несколько раз хлопнула дверь — и жужжание стихло, как не бывало. — Что, нельзя было без спецэффектов? — Ой, Светик, ты опять? Ты ж хотел, чтобы тут никого, кроме нас не осталось! Я не пойму, чего ругаться? И только тут я открыла глаза, а лицо, наверное, стало красным — красным, под цвет из ниоткуда появившейся водолазки. Не настоящие насекомые, и даже не какая-нибудь жуткая нечисть, сотворённая тёмной магией — так, обманка, чтобы зал расчистить! Ладно, прикинусь, что для поддержания паники орала. Лицо поравнодушнее, поспокойнее, теперь выпрямляемся… Я стукнулась головой о столешницу и снова растянулась на полу. Н-да, ведьма, нечего сказать! — Смотрите внимательно, — ну, хоть Светозар внимания не обращает на мою неземную грацию, и на том, как говорится, спасибочки, — высматривайте нечисть и будьте наготове. Если заметите, сразу же… Ладно, сделаем вид, что ищем нечисть под столами. А что? Мало ли, куда она запряталась. Но на глаза, как назло, не лезло ничего-только мелкие кучки пыли. А ещё ресторан! Если у них на кухне так же всё плохо, неудивительно, что люди травятся. И тут в одной из кучек пыли что-то сверкнуло, и она… пошевелилась?! — Она тут! — Кто? — Нечисть. Не то чтоб я испугалась: после дрём и того духа с колеса обозрения нынешнее воплощение зла выглядело, мягко говоря, непрезентабельно. Так, куча какая-то серо — чёрная. Так и подумала бы, что мусор, если бы у кучи не обнаружились при детальном осмотре два чёрных глазика, похожих на блестящие бусины, и крохотный беззубый рот. Серьёзно, просто представьте кучку мусора с глазами. — Ты смотри! — Стелла потыкала кучу наманикюренным пальцем, и та издала еле слышный возмущённый писк. — Светик, у нас, часом, никого нет с силой в форме веника? И это вот — нечисть? Её бояться? Так, чудо — юдо какое-то. Но Светозара, похоже, странное существо скорее насторожило: вон как пристально смотрит. Главное, он смотрит, а кучка съёживается, и пищит, да как жалобно! Как будто мучают. — Шишиги, нет? С виду похожи, а много-то как! Под каждым столом по кучке. Что-то смутное забрезжило в памяти: — Так они же не злобные! Ну, в смысле, они только тогда человека гоняют, когда за дела берётся без молитвы и всё такое… Остаток фразы я сказа