– Эта была очень сложная и многосторонняя сделка, но суть ее укладывается буквально в несколько слов: если на документе уже стоит его подпись – нам как бы незачем платить эти деньги и некому. Если не стоит – увы, сделка не состоялась и нам, опять же, не за что платить эти деньги.
– А если все-таки стоит?…
– А если она там есть, Велимир Леонидович, то сделка состоялась и вы тот документик нам представите, найдя его предварительно, в обоих экземплярах, разумеется, то четверть этой суммы ваша и вы вольны поделить ее на двоих, поровну, или в любой удобной вам пропорции.
– Двести штук? Налом в качестве премиальных?
– Так точно. – Шеф гордо заломил левую бровь и улыбнулся вполне по-отечески
– Без налогообложения?
– А вы что, рветесь заплатить с них налоги?
– Не то чтобы рвусь, но…
– Да, Филарет Федотович?
– Первая половина картины примерно ясна: документ, подпись, наша доля.
А если мы документ разыщем и нужной подписи на нем нет, то… как я понимаю… речь об обещанной доле от того, что в кейсе…
– …также не идет, Филарет Федотович, вы же понимаете. Но, оценив честно проделанную работу в двадцать тысяч «уе», мы, надеюсь, частично ослабим вам разочарование от несбывшегося куша, подсластим, так сказать, горечь от неполной победы. Еще вопросы?
– Все равно – как бы это сказать – необычно много, Арсений Игоревич. Не нам с Филаретом Федотовичем много, нам сколько ни дай – все мало будет, а вообще, по опыту, так сказать, работы…
– Большая ее часть платится и в случае успеха, и в случае результата – за молчание. Понятно?
– Не вполне.
– Почти понятно. Так если большая часть платы за молчание – может тогда проще выделить именно ее и заплатить безо всякой работы?
– Поясняю. Но сначала завершу вечер юмора, который тут у нас с вами экспромтом развернулся в начале рабочего дня: нет, Велимир Леонидович, без проделанной работы никак и ничего не получится и не образуется, кроме увольнения взашей. Вот так, это вам для справки и на долгую память. Понятно, да? Поясняю дальше, насчет молчания. Вы оба имеете непосредственное и весьма тесное отношение к данной сделке и уже в силу этого обладаете значительным объемом конфиденциальной информации. Зачем нам разводить – в смысле, плодить лишних участников и сви… и дольщиков, – когда уже есть двое ребят, оба молодые, толковые, образованные, квалифицированные. Вы уже себя хорошо зарекомендовали и как креативные, приносящие прибыль работники, и, вдобавок, что не менее важно, как сотрудники, всегда лояльные интересам фирмы. Надеюсь, что и впредь будет так же, в смысле лояльности и прочего.
Говорят: птицу видно по полету. Верная пословица. По вам обоим видно, что впереди у вас большие деньги, крутые связи, собственный бизнес с многомиллионными оборотами… Почему бы и нет? Но ведь ничего этого с неба не падает, так ведь? Все нужно своим горбом добывать – деньги, бизнес и опыт в том числе. Так? Так. Теперь понятно? Еще вопросы?
– Да. Как мы отличим нужный документ от ненужного? Чтобы уж точно?
– Вот образцы, Велимир Леонидович, вот необходимый номер на «шапке». Будьте добры освежить память, а что не знали – запомнить, не записывая… Хорошо у вас с памятью? Не много ли для нее?
– Никак нет, не жалуемся. А каков набор подписей, чьих, где, на каком месте, и так далее – должен быть?
– А вот здесь место очень тонкое. Очень. – Шеф замолчал и напрягся.
– Да уж наверняка тонкое, почти миллион на нем провис…
– Велимир Леонидович, ваши неуместные шутки однажды могут вам стоить… очень многого. Воздержитесь впредь. – Шеф хлопнул кулаком в ладонь и матюгнулся, не в силах долее выдерживать высокосветский тон, почерпнутый им в бульварных книгах об императорском флоте. – Извините за выражение в адрес покойного, но вот же подгадил нам, мерзавец чертов! Ясно было сказано: сразу позвони! Сразу!… Только и забот мне, что в шпиёны играть! Да, вот еще. Светка с вами пойдет, тоже, типа в командировку. Светлана Сергеевна. Как визуально выглядят все реквизиты документа и сам документ она знает наизусть, лучше вас обоих вместе взятых, перепечатывала раз двадцать пять и вообще… Хотя файлы уничтожены… Света!