– Так что, Филарет Ионович, делить будем по-ровному или по-честному?
– Федотович. Но, раз уж ты зациклился на Ионыче – «колом его оттудова не выбьешь» – как правильно заметил в свое время старик Некрасов… Хорошая была мысль – перейти на Фил и Вилли, не помню чья, но с нею нам будет удобнее. Ок? – Филарет подкрепил свое предложение лучезарной улыбкой, сунул навстречу руку, и Велимир – с этой минуты еще и Вилли – пожал ее горячо и крепко. Ладонь была суха, изрядных размеров и как бы мягкая такая, чуть ли ни интеллигентская, но на усиленное пожатие – не поддалась. Даже напротив… Неслабый у нас Фил-мужичок.
– Ого! Вилли, да у тебя не руки, а клещи! Вери велл. Мячики в кармане давишь? – Велимир тут же поморщился, энергично затряс ладонью:
– Раньше что-то такое было… Двухкнопочную мышку, правда, а не мячик. А теперь – он еще раз потряс – нечем уже давить, надо остатки ампутировать.
– Приятно было познакомиться с близким партнером по большому бизнесу, обменяться крепким рукопожатием. Вил… Да, Вил все-таки лучше, чем Вилли. Очень приятно. Ты не хлюпик, отнюдь, это нам в тему.
– Та же фигня. Оп. У них, похоже, перемирие. Или он прячет тело в сейф…
– Арсений Игоревич просит зайти.
Пудрись, не пудрись, лапушка, а должно пройти некоторое время, прежде чем твой курносый заплаканный носик сдуется до обычных англосаксонских размеров, это веками проверено. Почему-то надеется на наше сочувствие…
Но и лицо же у Арсений Игорича, никакой пощечиной такое не вылепишь, разве что скарпелью. Потому что есть строгий закон в животном и растительном царстве: никогда не подпускай одновременно по нескольку баб-подчиненных к своему командирскому телу – сам горько наплачешься не то. Отчего-то уверен, что морально мы на его стороне, типа, из-за мужской солидарности, что ли?
– Вот так вот, господа… Вопросы будут? Вроде бы мы все с вами прояснили? Или нет еще? Куда я очки заканифачил… А, вот они…
– Все, Арсений Игоревич, кроме мелких уточнений. Остальное ясно.
– Да, слушаю вас, Велимир…
– По сухопутному – просто Вил.
– Да, Вил, давайте ваши уточнения.
– День наш ненормирован?
– Само собой, хоть с утра до ночи сидите дома за теликом, но дайте результат.
– Иными словами – хоть круглые сутки не спите?…
– Примерно так.
– Командировочные нам положены? – Филарет среагировал точно и мгновенно на Велимировы слова: тут же кивнул, показывая, что вопрос этот общий и задается дружно, и Вилу это понравилось.
– Командировочные?… А! Да, пожалуй, я распоряжусь в бухгалтерии.
– В каких размерах и на какой срок? И что с выходными?
– В удвоенном размере, в будни и в праздники. До конца командировки. Устраивает?
– Да. И… это… Светлана, новый член нашей группы… Ее вознаграждение – тоже из первоначально назначенной суммы? Или… Какие-то дополнительные решения?…
– А… Нет, ее та сумма не касается, расчеты с ней будут производиться в отдельном порядке. Все?
– У меня – да.
– А у вас, Филарет Федотович?
– Можно просто Фил. Просто Фил… Это хорошо звучит…
– Да, каламбур хорош, я оценил, но?…
– Нет, вопросов у меня нет, кроме одного.
– Давайте.
– Когда зайти за командировочными?… Да, и нужны ли вам промежуточные отчеты?
– Уже два вопроса. – Арсений Игоревич вытащил откуда-то из-под стола связку ключей, и загородил собой вмонтированный в стену сейф. – Первый – гальюн вопрос. Даже совсем не вопрос. Командировочные ваши, и ваши – пока вот. Возьмите, сами на рубли разменяете, я надеюсь? – Шеф двумя руками подтолкнул дверцу сейфа и она мягко, абсолютно бесшумно стала на место, захлопнулась с еле слышным щелчком, так и не выдав свое содержимое двум парам любопытствующих глаз.
– Да.
– Естессно.
– Потом распишетесь, не сейчас. Промежуточные отчеты – по обстоятельствам. У Светланы Сергеевны есть мои телефоны, трубка и домашний, но – и вы возьмите, на всякий случай, сейчас я допишу. – Ясен, ясен этот «всякий случай»: если вдруг непокорную Светлану Сергеевну, отставную секретаршу, с корнем выдернут из местной почвы, уволят, типа…
Шеф протянул каждому по визитке, Филу – первому, как ревниво отметил Велимир.