— Ты мне не жених, и тем более не муж, я не должна и не обязана отчитываться перед тобой. Но я так уж и быть скажу — я была с Айталом, нам надо было поговорить. А о чем — не твое дело.
— Да, я видел, ты вернулась с братом.
— Я и уходила с ним.
— Прости, — повторил Фолкет, но вот только раскаяния в его голосе не было, уж скорее это была злость. — Но я испугался за тебя, когда не нашел в зале.
— Что может со мной случиться? Я устала, найди, пожалуйста, Кловиса, хочу домой.
— Я отвезу тебя сам! — непреклонным тоном сказал он.
— Хорошо, отвези, — вздохнула, соглашаясь Ясмина, сил и желания на дальнейшие препирательства с ним у нее не было.
Уже накинув зимний плащ, подбитый мехом, она подумала, что зря согласилась. Фолкет воспользуется моментом, чтобы в карете приставать к ней с поцелуями и обниманиями, придется опять отбиваться от него. Только одно утешало — он не заходил слишком далеко и отступал, стоило лишь выказать недовольство или просто отвернуться от него. А если это не помогало, то резкое требование прекратить (как-то пришлось даже дать ему пощечину) остужало его пыл. Но сколько раз она все-таки позволяла ему поцеловать ее! Это пора прекращать, а сил для этого ей придаст свидание с Аруаном.
Глава 44
Ясмина была готова немедленно бежать на свидание с Аруаном, но Айтал, как казалось, избегал ее уже вторую неделю. Она даже зачастила в его дом, но каждый раз не заставала брата, а его жена смотрела испуганно на неожиданно заехавшую золовку и лопотала что-то о том, как занят ее муж в Департаменте и не может уделить сестре внимание должным образом. Ясмина уже начинала злиться на Айтала, навестив последний раз его дом, она рискнула оставить ему записку, в которой написала: — «Ты знаешь, что я способна на дурные поступки. И если ты не хочешь мне помочь, то я сама буду искать встреч с известным тебе лицом». Айтал, видимо, проникся угрозой и приехал тем же вечером в дом родителей.
Войдя в комнату Ясмины, он протянул ей листок бумаги.
— И что это такое? — раздраженно спросил он.
— Ты прячешься от меня, — обвинила она брата, забирая из его рук письмо и бросая в камин. — А обещал помочь.
— Я обещал подумать, — все так раздраженно сказал Айтал, опускаясь в кресло.
Ясмина присела на подлокотник кресла и, навалившись на плечо брата, обняла его за шею.
— Айтал, ты пойми…
— Нет, это ты должна понять, что не так просто организовать ваше… свидание.
Он дернул плечом и Ясмина отстранилась от брата, выпрямилась.
— Так ты бы не прятался от меня, Айтал.
— Я не прятался, — вздохнул он уже не раздраженно, а обреченно, разворачиваясь в кресле боком так, что оказался лицом к сестре, — но у меня на самом деле много работы, я домой прихожу только ночевать, жена уже забыла, как я выгляжу при дневном свете.
— Твоя жена такая… милая… юная… мне кажется она меня боится. Ты с ней находишь о чем разговаривать?
— Разговаривать мне есть с кем, жена не для этого нужна, — усмехнулся Айтал. — Да и это тебе она только кажется глупенькой, а на самом деле все не так. И ты бы прекратила к нам ездить чуть ли не через день. Не надо докучать Лаисе, тревожить ее.
— Хорошо, не буду, но и ты выполни свое обещание.
— Я уже все почти придумал. Через несколько дней в княжество приезжает оперная дива из Эталии. Я знаю, что Фолкет уже купил билеты на спектакль, я тоже, как и он, выкупил ложу. Я обеспечу твоему недожениху проблемы в его Доме в горах, он будет вынужден туда безотлагательно отправиться, а Лаиса скажется больной. И в столичную оперу поедем мы с тобой вдвоем. Во время второго действия я отвезу тебя на свидание с Аруаном Виврэ. Надеюсь, что в темноте ложи, занятые оперой, мало кто заметит наше отсутствие. Но к антракту мы должны будем вернуться. Так что времени у тебя будет мало.
— А устроить встречу здесь, в Пустоши, ты не можешь?
— Здесь слишком опасно, я и так рискую, устраивая тебе свидание. Так что соглашайся на то, что я предлагаю. Или жди, когда придумаю что-то еще, но не обещаю, что это будет скоро, — сказал Айтал, поднимаясь из кресла. — Ты можешь подумать до завтра, а мне пора домой.
Ясмина резво вскочила с подлокотника кресла.
— Даже думать не буду! Я согласна!
— Вот и хорошо, — ответил Айтал, устало растирая ладонями лицо, — а я пойду, обрадую жену своим появлением.
Уже на пороге он оглянулся и предупредил:
— Никому не рассказывай об этом.
— Я не до такой степени дура, — буркнула вслед Ясмина.
На следующее утро явился Фолкет и, лукаво улыбаясь, объявил, что через несколько дней они отправятся в столичную оперу на спектакль с заезжей дивой. Ясмина выразила удивление и радость и даже сама поцеловала Фолкета в щеку. Судя по всему, он возлагал какие-то надежды на посещение княжества, они не были там с тех пор, как она вернулась в Пустошь. Ясмина злорадно про себя смеялась, представляя, как ему обломится то, что он, несомненно, задумал. Хотя… она иногда с непонятной тоской вспоминала время, когда они с Фолкетом вели себя достаточно свободно, не утруждаясь особо мыслями — допустимо это или нет. Здесь, в Пустоши, они вынуждены были соблюдать приличия, и не везде и всегда могли появляться только вдвоем, в отличие от столицы княжества.