Накануне вечера, когда они должны были отправиться в столицу княжества, Фолкет прислал записку, где выражал свое сожаление по поводу того, что не может сопровождать ее в оперу, он вынужден отбыть в горы, но Айтал обещал взять ее с собой. Ясмина, прочитав записку, радостно рассмеялась, пока все шло так, как задумал Айтал.
Вечером, когда Ясмина уже готовая к выходу, ждала брата и его жену, он пришел за ней один, сообщив родителям, что Лаиса плохо себя чувствует, но настояла, чтобы муж все-таки посетил оперу. На обеспокоенные вопросы матери он ответил, что ничего страшного нет, лекарь уже был, сказал, чтобы Лаиса отдохнула и не вылезала из постели хотя бы пару дней. Отец подозрительно оглядел Ясмину и Айтала, выразил удивление болезнью жены сына — истинной волеронки, на что Айтал, ответил, что скоро их ждет радостное известие. На это мать и отец понятливо улыбнулись.
— Твоя жена беременна? — спросила Ясмина, когда они ехали в Департамент, чтобы оттуда по «зеркалам» перейти в их столичный дом. — Так быстро? Ты что еще до свадьбы… с ней… ее…
— Не говори глупостей! — возмутился Айтал. — Конечно же я не трогал ее до свадьбы. Я сам удивлен и растерян, что это произошло так быстро, ведь мы женаты всего три месяца. Но… раз уж так случилось… тут уж ничего не поделаешь.
— Поздравляю, братик, — сказал Ясмина, потянувшись к нему, она поцеловала его в щеку. — С ума сойти, ты скоро станешь отцом!
— Ну да, — вздохнул Айтал, — самому не верится.
— Ой! А ведь если я выйду замуж, у меня же тоже будут дети! Я об этом раньше даже не задумывалась.
— Да уж, — фыркнул Айтал, — представить тебя заботливой матерью трудно.
— Ты тоже на отца семейства не тянешь, — стукнула она кулачком по плечу брата.
Айтал улыбнулся и Ясмина тоже.
— Ты встретишься с Аруаном, поговоришь с ним наедине, но предупреждаю — это не любовное свидание, — перестав улыбаться, строго произнес Айтал. — Будь благоразумной, никаких объятий и тем более поцелуев — в театр ты должна будешь вернуться не растрепанной, не с распухшими губами и не в помятом платье. Понятно?
— Понятно, — смутилась Ясмина.
Она-то полагала, что это будет свидание и надеялась на объятия и поцелуи. Но Айтал прав — вернуться в ложу она должна абсолютно невредимой. Но ведь один осторожный поцелуй ничего же не изменит в ней?
В фойе театра они, к досаде Ясмины, столкнулись с Дэвойром и его женой. Она и раньше видела Дэвойра на различных приемах, но всегда обходила его стороной, только кивая ему издалека: делать вид, что они не знакомы, или не замечать его было бы глупо. Ясмина знала, что Айтал несмотря ни на что, продолжает общаться с ее бывшим возлюбленным. И сейчас брат дернулся в сторону друга, но она придержала его за локоть, прошипев, что не желает общаться с Дэвойром. Айтал тут же остановился и пробормотал, что, пожалуй, лучше бы сегодня Дэвойра здесь не было, Ясмина с ним согласилась.
Первый акт Ясмина сидела как на иголках, ее раздражали арии заезжей дивы, все, что происходило на сцене, она видела, как сквозь туман. Когда наступил такой долгожданный для нее антракт, она вздохнула обреченно — его еще тоже надо пережить, а потом… потом начнется второй акт и будет долгожданная встреча с Аруаном.
Ясмина не хотела выходить из ложи, но Айтал потянул ее за собой.
— Нам надо пройтись, пусть все видят, что мы никуда не делись.
Ясмина, недовольно ворча, починилась. Они прогулялись по фойе, в буфет Ясмина отказалась идти. Наконец-то вернулись в свою ложу, начался второй акт, и спустя короткое время, Айтал шепнул сестре:
— Нам пора.
Она встрепенулась, хотела резко встать, но Айтал придержал ее:
— Тихо и осторожно поднимайся.
Айтал повел сестру в сторону дамской комнаты, но по пути они свернули в ответвляющийся коридор и добрались до незаметной двери, как поняла Ясмина, это был черный ход.
— А плащ? На улице же зима, — удивилась она.