— Я не… знаю… но в одном я уверен — ты моя жена, а я твой муж, — прижимая к себе рыдающую Ясмину, утешал Аруан. — И никакое отсутствие рун на руках это не изменит. Я люблю тебя и не откажусь от тебя.
— Я тоже люблю тебя, и тоже не откажусь, ты — мой муж. И пусть эта богиня…
Аруан зажал рот девушки рукой.
— Не надо, не делай хуже для нас. Мы сходим опять в ее храм… но уже в наш, который находится здесь и принадлежит Дому Весеннего ветра, мы вместе… вознесем богине молитвы… попросим прощение… и еще раз будем умолять о благословении. Возможно, она смилостивится… и брачные руны появятся на наших руках. Только… надо верить… искренне просить… благословение.
— Что?! — взвилась Ясмина, отталкивая Аруана. — Ты считаешь, я не искренна? Я лукавила, когда просила благословить наш брак? Да эта ваша богиня… просто… просто…. вздорная… мстительная… она не привыкла, что ее волю кто-то оспаривает… что кто-то не согласен с ней…
— Не надо, любимая, прошу тебя, не оскорбляй богиню, — ловя разбушевавшуюся девушку и прижимая ее к себе, уговаривал Аруан, — если ты хочешь, чтобы она все-таки благословила наш брак.
— Я… просто не знаю… как теперь быть… — опять начала рыдать Ясмина на груди Аруана, — как мы покажемся… ведь всем захочется увидеть наши руки… а если теперь отец… заберет меня… если он… раз… нет… брачных рун… потребует отдать меня… обратно… если ты… если я… если мы все-таки не женаты…
— Я не отдам тебя, ты моя жена, — обнимая девушку, говорил Аруан, — а… руны… мы имеем полное право их не показывать. И мы что-нибудь придумаем.
— Отцу придется рассказать… он все равно догадается… — всхлипывала Ясмина.
Ясмина еще долго рыдала, Аруан ее успокаивал, но он сам был на грани отчаянья.
Позже они сходили в храм Дома Весеннего ветра, вдвоем просили у богини благословения. Потом Ясмина попросила Аруана оставить ее для молитвы одну перед ликом богини, но ни молитвы, ни обещания, ни клятвы не помогли, брачные руны так и не появились.
Через три дня Ясмину и Аруана «зеркалами» пришли навестить Амьер и Ясна.
Ясна плакала и обвиняла во всем Аруана, когда узнала о том, что брачные руны не появились. Амьер на удивление более спокойно, чем жена, принял эту катастрофическую новость. На твердые слова дочери, что домой она не вернется, их с Аруаном брак всё равно подтвержден, и они считают себя мужем и женой, ответил, что теперь уже деваться некуда, надо перед всеми создать видимость, что брак благословлен богиней. Придется носить браслеты, скрывающие запястье, одежду с длинными рукавами, и как можно реже появляться в Пустоши, чтобы избегать неудобных вопросов, пусть все думают, что новобрачные так счастливы, что никто и ни что им больше не нужен. А спустя время, когда уляжется любопытство, нежелательное внимание к ним, можно и в общество Пустоши вернуться.
— Ты так хотела выйти замуж за Аруана, не хотела никого слушать, так яростно отвергала дар богини. Теперь ты довольна, когда она от тебя отвернулась? — спросил отец у дочери.
— Богиня и раньше меня не особо жаловала. А со мной теперь рядом тот, кого я люблю, — ответила Ясмина, — а остальное не важно.
— Ну-ну, только ты зря передо мной хорохоришься, я же вижу опухшие от слез глаза, значит тебе не все равно, что вы не получили благословение богини. А что ты скажешь, когда детей у вас так и не появится и ты не станешь матерью?
— Пока об этом еще рано сокрушаться.
— Мне очень жаль, что с тобой это случилось, но что-то подобное я ожидал и боялся. И все же… венчаться в чуждом для нас храме княжества, как вы намереваетесь, не советую. Это ничего вам не даст, а только еще более оскорбит нашу богиню. И как это скажется на вас… неизвестно.
Ясна поддержала мужа. Позже Ясмина и Аруан тоже пришли к мнению, что венчание в храме княжества ни к чему не приведет, руны всё равно не появятся. А вот хуже может быть.
Глава 53
Ясмина сидя на диванчике в нише и издалека наблюдая за тем, как развлекают детей, тяжело вздыхала — ей опять придется скучать. Она привезла своего пятилетнего сына на детский праздник, который организовывали регулярно в своих домах матери детей. Сегодня Ясмина вначале намеревалась отправить ребенка с няней, но потом сама не зная почему, повезла сына лично. Теперь же она думала, что надо было всё-таки отправить сына с няней. Разговоры с другими матерями, и уж тем более нянями, вызывали у нее стойкое неприятие. Обсуждение умений и навыков деток, их достижений, бесило ее неимоверно. Какое ей дело до чужих детей? Да никакого!