Ясмина знала, что существуют специальные сиденья, чтобы змеи могли переносить женщин и детей. Но сама она никогда не поднималась так в небо на спине. Но мать один раз обмолвилась, что отцу как-то по необходимости пришлось перевезти ее на себе, причем на большое расстояние. И она тогда сильно замерзла.
Ясмину смущала нагота Аруана, она отводила взгляд, а он только посмеивался и уверял, что ничего ужасного в этом не видит.
Когда они достигли ворот замка, Аруан сказал, что его одежда осталась в зале, и надо бы вначале наведаться туда, чтобы привести себя в надлежащий вид. Но увидев, как испуганно девушка уставилась на него, решил, что и в таком виде пройдет через «зеркало». А уж в своем доме оденется. Ясмина торопливо согласно закивала головой.
Аруан, звонко шлепая босыми ногами по полу, и крепко держа за руку Ясмину, прошествовал сразу же в зал с «зеркалами». По пути им никто не встретился. Пока не затуманилось зеркало и Аруан не шагнул в него с Ясминой на руках, она с тревогой смотрела на вход, боясь, что появится Фолкет и отберет ее.
Выйдя из «зеркальной» комнаты в доме Аруана, он перепоручил Ясмину служанке, а сам, извинившись, собрался ее оставить, сказав, что пора бы ему уже и одеться. На испуганное возражение Ясмины, ответил, что здесь она в безопасности. Потом ее проведут в гостиную, где он будет ее ждать.
Служанка привела Ясмину в небольшую, уютную комнату, где горел камин и было все приготовлено для того, чтобы помыться и переодеться. Взглянув на себя в зеркало, Ясмина ужаснулась: всклокоченные волосы, лицо в грязных разводах, черные исцарапанные руки с обломанные ногтями, разодранное платье.
Ясмина стойко перенесла попадание мыльной воды на ссадины, пару раз только поморщилась и зашипела от боли. Молчаливая служанка, помогла вымыться, расчесаться и переодеться. Все, что было приготовлено — платье, белье и удобные домашние туфли — оказалось впору. Аруан ее ждал? Он был уверен, что найдет ее раньше других?
Пока ей осторожно расчесывали волосы, Ясмина перекусывала принесенным печеньем с горячим чаем. Заколов еще не совсем просохшие волосы, она попросила проводить ее в гостиную. Служанка, поклонившись, безропотно сделала это.
В гостиной ей навстречу встал с дивана полностью одетый Аруан.
— Ясмина, как вы себя чувствуете? — обеспокоенно спросил он, подходя близко и пристально рассматривая девушку.
— Прошу меня простить, — смущенно ответила Ясмина, — я, по всей видимости, ужасно выгляжу…
— Ну что вы, — перебил ее Аруан, улыбаясь, — вы очень красивая девушка.
— Да, конечно, особенно меня украшает ссадина на щеке и обломанные ногти, — улыбнулась в ответ Ясмина.
— А ссадины мы сейчас полечим. Прошу садитесь вот сюда, у меня есть прекрасная мазь.
Аруан усадил девушку на диван и достал из кармана баночку. Открыв ее, он набрал немного мази и, устроившись рядом с Ясминой, спросил:
— Вы разрешите?
Ясмина кивнула согласно. Аруан, взяв ее руки в свои, стал осторожно обрабатывать ссадины и царапины на них.
— В пещере вы говорили мне «ты», я не буду против, если вы продолжите это делать, — предложила Ясмина.
— Хорошо, спасибо за разрешение, — согласился Аруан, — если хочешь, можешь тоже мне «тыкать».
— Может чуть позже, а пока меня это будет смущать. Вы ведь все-таки старше меня намного и друг детства моей матери.
— Ты знаешь это? А что еще ты знаешь обо мне и своей матери? — напряженно спросил он, мягкими осторожными движениями покрывая ссадины и царапины мазью.
— Больше ничего, — Ясмина решила не говорить, что она осведомлена лучше.
— Можно? — потянулся Аруан к лицу девушки.
Подставив щеку, она прикрыла глаза. Пальцы ли Аруана, мазь ли, или все вместе, успокаивали не только боль в ссадинах, но и дарили умиротворение и уже забытое чувство защищенности. Что удивило Ясмину, и она, распахнув глаза, наткнулась на печально-тоскливый взгляд волерона.
— Ты так похожа на нее, — проговорил он тихо, проводя ласково кончиками пальцев по щеке Ясмины, — и так не похожа.
Но ее не испугали эти слова, а чужие нежные прикосновения не вызывали отторжения.
— Вы… любили мою маму? — спросила она, глядя в печальные глаза Аруана.
— Да, я любил ее безумно, — ответил он, убирая руку, пряча взгляд и отодвигаясь от Ясмина, — но это было давно. А ты не бойся меня, девочка, я не обижу.