Хозяину лабрадора ничего не оставалось, как позвонить по своему мобильному телефону в милицию и в "Скорую", после чего терпеливо ждать их приезда. В сторону пострадавшего он старался не смотреть - зрелище-то неприятное. Успокоил себя тем, что это обычный сердечный приступ, а незнакомец с палкой - обычный вор, решивший воспользоваться ситуацией.
За все время ожидания пострадавший ни разу не пошевелил ни рукой, ни ногой. Собачник, несведущий в медицине, пришел к окончательному выводу - инсульт. Что он мог сделать, так это подложить под голову пострадавшего свою куртку, скрученную валиком. Лабрадор Димка от чувств и сострадания лизнул мужчине щеку, а его хозяин вновь отступил.
Приехавшим милицейским собачник не смог описать злодея - расстояние было большим, и октябрьское утро началось с легкого тумана. Но что успел заметить, так это черную шапочку на голове и темную, возможно тоже черную, одежду. Ему льстил интерес к его заурядной персоне, захотелось блеснуть красноречием, раз не смог дать четкого описания преступника:
- Это был черный человек, но не негр, - неудачно пошутил он и был отпущен восвояси после того, как были записаны его данные...
Когда мы с Наташей приехали в больницу навестить Матвея Рыбальченко, лечащий врач сообщил, что больной постепенно возвращается к жизни. Мы хотели прорваться в палату, но в палате уже находился следователь.
Сначала следователю, а потом и нам Матвей Алексеевич поведал о происшествии в сквере и о своих ощущениях, последовавших после нападения.
В то утро он чувствовал себя великолепно. В сквере не было ни души, прозрачный туман стелился по земле, обещая днем хорошую солнечную погоду. В общем, никаких нехороших предчувствий. И вдруг Матвей почувствовал о области шеи резкую боль, рухнул на землю, а подняться не смог, как и позвать на помощь. Хотя, кого звать - вокруг ни души, несмотря на то, что вышел на утреннюю пробежку позже обычного, замешкался дома. Тело как будто одеревенело, язык не ворочался. Но голова работала четко, слух выхватывал природные звуки и шорох. Как будто кто-то шел по аллее, шурша опавшими листьями. Звук становился всё громче - человек приближался к нему. Так ему казалось, так ему хотелось. Если бы Матвей мог, он бы облегченно вздохнул. Но еще хорошо, что дышит - жив!
Вот в поле зрения попали ноги. Мужские, судя по размеру. На мужских ногах были кроссовки. Кроссовки, как кроссовки, ничего особенно-выдающегося, но их появление для пострадавшего сродни чуду. Человек в кроссовках не спешил оказывать помощь, задавать дежурные вопросы, уместные в подобных случаях. И тот момент Матвей вдруг ощутил приближение опасности. Смог бы зажмуриться, зажмурился бы. Не смог, палился, как дурак, на кроссовки. Человек в кроссовках закряхтел, слегка приподнялся на носки, как будто занимается гимнастикой, связанной с поднятием рук над головой. Матвей уже приготовился к смерти, попытался вспомнить какую-нибудь молитву, не вспомнил, мысленно попрощался с женой и детьми. Отчетливо понял - еще пару секунд и всё закончится. Жаль, что так рано и так глупо.
И вдруг раздался короткий собачий лай. Человек в кроссовках напрягся, Матвей сразу догадался, сам не понял, как. Или ему хотелось, что он напрягся, передумал совершать то, что хотел совершить - явное злодейство, уже совершенное наполовину. Опасный человек пошел прочь. Когда ноги в кроссовках исчезли, Матвей окончательно успокоился. Мысленно поблагодарил собаку-спасителя, ее хозяина, на ногах которого тоже были кроссовки, но не те, что на ногах преступника.
Доктор, который проводил обследование, сообщил, что на шее пострадавшего имеется след от инъекции. Что весьма странно. Пострадавший сообщил, что сначала почувствовал боль в области шеи, потом рухнул на землю. У Матвея Алексеевича Рыбальченко взяли кровь на анализ. Кровь отправили в токсикологическую лабораторию на экспертизу.
Следователь зря время не терял, продолжал терзать больного человека вопросами. Именно в такой форме выразил нам свое возмущение Матвей.
- Что интересовало следователя? - спросила Наталья, с сочувствием поглядывая на начальника.
- И ты туда же, - вспыхнул Рыбальченко.
Наталья только собралась рассказать о моих детективных способностях, но я незаметно ее одернул.
- Проклятое женское любопытство, - нашлась моя жена. - Если ты не желаешь говорить, если это тайна следствия, то мы, пожалуй, пойдем.
- Выздоравливай, Матвей, - подхватился я.
- Не уходите, - заканючил больной, - нет никаких тайн... Следователь спрашивал о наших отношениях с Гаврилой.
Гаврила Куропаткин - еще один соучредитель и близкий друг Рыбальченко. Вопрос следователя меня нисколько не удивил. Матвей заявил, что доверяет Гавриле как себе, пусть следователь ищет настоящего преступника. Версия с участием в преступлении Гаврилы Куропаткина - тупиковая. Следователь поинтересовался отношениями Матвея с подчиненными. Вдруг он кого-то сильно обидел, обиженный решил отомстить. На что Матвей ответил, что с подчиненными он общается постольку-поскольку. И будто бы никто зла на него не затаил. Конкуренты? Фирма, принадлежащая Куропаткину и Рыбальченко, появилась первой на рынке. Отлично зарекомендовала себя. А их последователи им не конкуренты. Именно так, высокомерно, заявил Матвей Алексеевич.