Я присел "на дорожку". Продумал свои действия. После признаний - а она обязательно захочет выговориться - Данилова набросится на меня, захочет убрать единственного свидетеля и завладеть доказательствами. И тут наступает самый ответственный момент: она не видит во мне равного соперника, действует вполсилы, и я... ее очень удивлю. Скручу, пока она не опомнилась, свяжу руки и отведу к директору школы, пусть он с ней разбирается. Если она начнет "водить за нос" - отнекиваться, я ее раззадорю, выведу из себя. Она потеряет над собой контроль и выложит правду...
Да, так я и буду действовать. Не забыть бы бельевую веревку...
Собрался и вторично занялся входной дверью. Я сильно волновался, пытался считать до пяти, до десяти, но счет мало помогал. Распахнув дверь, я натолкнулся на человека, который собирался звонить в дверной звонок. Я непроизвольно отпрянул, гость распахнул для меня свои объятия.
- Дядя Вова! - обрадовался я.
- Ромка! Какой же ты стал! - восхитился дядя Вова Коровинский, боевой товарищ моего бати. - Вы нас не ждали, а мы приперлись, - в своей привычной смешливой манере заявил дядя Вова. - А ты, я гляжу, куда-то намылился? Так иди, я сам разберусь. Отец скоро придет?
- Дядя Вова, я так рад вас видеть! Вы очень кстати!
- Приятно слышать, - расчувствовался гость.
- Я хочу, чтобы вы пошли со мной, - я произнес фразу уверенно, нисколько не сомневался, что судьба послала мне помощника в лице Владимира Коровинского. От таких подарков отказываться нельзя.
- Рассказывай! - приказал офицер запаса, убрав шутки-прибаутки, мгновенно осознав серьезность момента.
- По дороге, время поджимает...
Когда мы подошли к школе, где училась Ольга Данилова, я с удивлением заметил большое скопление народа. На сборище я никак не рассчитывал, незаметно для себя совершил обратное превращение из глупого задохлика в нормального парня Ромку Хруцкого: исправил осанку, убрал со лба дурацкую челку, сильно раздражающую меня, непроизвольно расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке - душно стало от накатившего недовольства - все правильно рассчитал, и что теперь делать? Многочисленные свидетели мне точно не нужны.
Школьники, учителя и обычные зеваки, столпились у бровки футбольного поля и, как по команде, смотрели в сторону сарая, куда мы с дядей Вовой направлялись. Направлялись, да затормозились. Тоже принялись, как и все, пялиться в сторону сарая. Я успел заметить, что несколько сотрудников милиции не позволяют двигаться через футбольного поле, зеваки не спорят, неотрывно наблюдают со стороны за тем, что происходит возле сарая. А возле сарая сгрудились милицейские автомобили, машина "Скорой медицинской помощи" и "носатый" небольшой автобус цвета военной полевой формы. Возле автобуса двое мужчин в гражданской одежде беседовали с тремя пацанами, по виду - первоклассниками, и представительным мужчиной, наверное, директором школы.
Молодые парни в милицейской форме, стоявщие в оцеплении, хранили молчание - на вопросы зевак не отвечали. Только один раз сотрудник милиции рявкнул на особо ретивого старшеклассника, решившего пересечь невидимую запретную черту. Старшеклассник было заспорил, но ему пригрозили задержанием, и он смолк. Задние ряды спрашивали у впереди стоящих, что случилось. Те отвечали коротко, одним словом - "преступление". Одна бабуля, видимо, пришедшая в школу за внучком, громким шепотом объявила:
- Я знаю, что здесь делает милиция. - И покосила глазом на одного из представителей правопорядка.
- Не обращайте на него внимания, - разрешила ей сопливая пигалица в форменном школьном платье и двумя хвостиками на голове. - Так что здесь произошло?
Зеваки раздвинулись, образуя вокруг бабульки плотное кольцо. Бабульке очень понравилось быть в центре внимания. Для начала она затянула концы платочка, повязанного, как у Аленки с шоколадной обертки, пошамкала губами, потискала потрескавшиеся ручки видавшей виды дерматиновой сумки, после чего еле слышно произнесла:
- Ученица восьмого класса в сарае повесилась.
Вокруг заохали, запричитали, принялись высказывать предположения "кто, да почему".
Внутри у меня появился неприятный холодок.
Сопливая пигалица ориентировалась быстрее других, и поставила вопрос ребром "Кто?". У бабки был ответ и на этот вопрос.
Она назвала Ольгу Данилова, чем меня совершенно не удивила.
Ольга поняла, что рано или поздно ее тайна будет раскрыта, а следствие выйдет на настоящего убийцу. Она предпочла смерть, чем подтвердила мою догадку...
Вскоре слова всезнающей бабульки подтвердились - в сарае покончила жизнь самоубийством Ольга Данилова. Предсмертной записки не оставила, но ни у кого не появилось сомнений, что это было самоубийство.
Следователь, который вел дело об убийстве одноклассника Саможенова, рассказал моему отцу, что Данилова находилась у него под подозрением, а Вячеслава Саможенова задержали для его же безопасности...
Ольгу похоронили. Город еще долго гудел, обсуждая эту трагическую историю. Погудел, погудел и быстро успокоился.
Все успокоились, кроме родителей погибшего парня, родителей Ольги и моего новоявленного родственника, который долгое время оставался под впечатлением дней, проведенных в следственном изоляторе...
Все проблемы завершились для нас благополучно, впереди, как я считал в то время, лежит путь к светлому будущему. Никак иначе: в моем возрасте никто не ждет удара под дых, не ждет неприятностей, тебя окружают прекрасные люди. В общем, не жизнь - рай, безоблачное существование. Если на горизонте появился тучка-невеличка, то сама и исчезнет - унесется с дороги. Или прольется коротким теплым дождиком душевных слез. А почему душа плачет? Любимая девушка ушла.
Проблема со Славиком - та же тучка-невеличка. Сама улетучилась. И надо сказать проблеме спасибо - набрались кое-какого опыта, авось в будущем пригодится...
Мы отметили день рождения отца. Собрались все свои: сам именинник, я, Анастасия Олеговна, Славик, моя бабушка, мать именинника, и дядя Вова, продливший свою командировку на несколько дней.
Я преподнес отцу подарок, о котором он давно мечтал: кожаный портфель благородного коричневого цвета. Отец сразу спросил, где я взял деньги. И одарил взглядом свою мать, та сразу же отрицательно покачала головой. Пришлось признаться - заработал. Больше вопросов на эту тему не последовало. Отцу было не до вопросов - восхищался подарком. Открывал и закрывал защелкивающийся замок, изучал внутреннее содержание, водил ладонью по кожаной поверхности, хвалил удобную ручку, в итоге заявил, что будет выглядеть с этим портфелем, как министр.
Отец был счастлив, я был счастлив вдвойне.
Человеку для счастья надо совсем немного - всего-то исполнения давнего желания.
Другие подарки, не менее нужные, отец, как человек воспитанный, тоже хвалил и восторгался. Но портфель стоял на первом месте, я нисколько в этом не сомневался...
Мне не могло привидеться в кошмарном сне, какую роковую роль сыграет в дальнейшем мой подарок, этот министерский портфель...
Конец учебного года подкрался незаметно. Как бы я не ленился, но к выпускным экзаменам пришлось готовиться. Отец просил "не ударить в грязь лицом", не посрамить фамилию. Как ему откажешь!
С Ритой мы каждый день виделись в школе, потом грызли гранит науки, а вечерами бродили по улицам, взявшись за руки.
Встречались всегда в одно и тоже время. Я подходил к ее дому ровно в семнадцать часов.