За спиной хмуро сопели спутники. Приближение обиталища племени удалось угадать по тому, что воины нид запели новую песню:
На охоту мы ходите
И не зря мы ноги били!
Все встречайте нас скорей!
Мы ведем домой гостей
Хой-я! Хой-я!
Вскоре ветер принес собачий лай, затем Харальд учуял запах дыма. Они миновали пригорок, густо поросший молодыми елочками, и вышли к становищу. В первый миг Харальд, а с ним и спутники раскрыли рты. Такого видеть им еще не приходилось
На берегу большого серебристого озера возвышались темными конусами островерхие жилища. Позже Харальд узнал, что они называются юртами и делаются из шкур. Там и сям горели костры, виднелись человеческие фигуры.
Миг - и людей окружило несколько десятков псов. Огромные, мохнатые, с острыми ушами, они злобно скалили желтые клыки и свирепо лаяли. Харальд схватился за оружие, но воины нид не дали в обиду гостей. Они пустили в ход древки рогатин, и свора, скуля и подвывая, отпрянула.
Сопровождаемые собаками, мужчины вошли в становище. Воняло здесь ужасно: прогорклым рыбьим жиром, сгоревшим мясом и еще чем-то, незнакомым, но тоже очень неприятным.
Взрослые встречали появление чужаков без интереса. Останавливали на миг взгляд и уходили, исчезая меж островерхих жилищ. Зато дети сразу сбились в галдящую толпу и пошли вслед за пришельцами, громко хихикая. Но стоило Завулону обернуться, нахмурить брови, как топот многих маленьких ножек тут же стих вдали.
Воины постепенно отставали, и вскоре с чужаками остался лишь сам вождь, да еще с пяток наиболее крепких парней. Они прошли через все становище, и остановился Завулон лишь у самого крайнего строения, стоящего немного на отшибе. Над входом в него были закреплены огромные лосиные рога.
Из-за шкур послышался кашель, полог поднялся, и очам мужчин предстал древний старец, сгорбленный, словно старый гриб. Одежда его была увешана множеством фигурок зверей и людей, вырезанных из кости. В руке он держал палку с закрепленной на конце вороньей головой. Глаза птицы блестели, и казалось, что она внимательно следит за происходящим.
- Привет тебе, колдун, - сказал Завулон торжественно.
"Колдун, маг" - Харальд нахмурился, и сама собой вспомнилась первая, пусть и неполноценная, встреча с настоящим волшебником.
* * *
Людей, обладающих магическими способностями, не так много, настоящих магов - и того меньше. Тех же, кто добрался до власти, вообще единицы. Именно их, повелевающих сотнями родовитых, и называют Владетелями. Между Владетелями поделены почти все обитаемые земли, им платят дань и дают войско даже самые могучие из родовитых, именно сильнейшие маги начинают и ведут войны. К одному из Владетелей в ученики и стремился Харальд.
Живут истинные владыки мира в основном в замках, словно обычные люди. Так, по крайней мере, думал Харальд. Пока не добрался до обиталища Владетеля северо-восточных земель, Свенельда, вассалом которого, собственно, и является род Тризов.
Последний раз юноша спросил дорогу всего пяток верст назад и очень поразился, когда из-за поворота появилась небольшая деревенька, не имеющая ничего общего с могучим замком, что рисовался в воображении. Серые убогие дома, пестрые коровы на зеленой лужайке, запах навоза.
Сдерживая гнев (неужто его обманули?), Харальд остановился и постучал в ворота крайнего дома. За забором басовито залаяла собака, послышался скрип двери. Затем калитка распахнулась, и глазам путника предстал тщедушный селянин. Голубые глаза его лучились хитростью, а соломенного цвета волосы и борода торчали в стороны, придавая лицу мужика сходство с солнцем.
- Что угодно родовитому господину? - спросил селянин, с ходу распознав, кто перед ним.
- Скажи, - чуть высокомерно ответил Харальд. - Как мне доехать к замку мага?
- Э, - крестьянин покопался в соломе, заменяющей ему волосы. - Так нет у него замка-то. А живет он там, в лесу. Вон за домом Кривого Хегни тропка начинается!
Грязная рука поднялась, указывая путь.
- Вот туда и езжайте, родовитый господин. Харальд вскочил в седло и двинулся к дому Кривого Хегни.
За ним обнаружилась тропка. Неприметная, она обезумевшей змеей вилась среди исполинских дубов. Меж ветвей беспечно перекликались птицы, а Харальд все пытался осмыслить слова светловолосого, "Нет замка - это как? - думал он, предоставив коню самому выбирать тропу. - Что-то этот холоп путает".
Так ничего и не решив, Харальд обогнул очередной темно-коричневый ствол, и обнаружил, что тропка закончилась. Он остановился и оторопело посмотрел вперед: посреди небольшой полянки, заросшей изумрудно-зеленой травой, стоял дом. Добротно срубленный, большой. Но - не замок! Ничего похожего! Над поляной порхали желтые бабочки, разносился аромат цветов.
Харальд завертел головой, пытаясь отыскать путь в обход. Но тропа утыкалась в сочную густую траву и бесследно исчезала, а вокруг поляны сомкнутым строем стояли деревья, вперемешку, так, как никогда бы не выросли в настоящем лесу. Дуб рос рядом с елью, а березе сопутствовала ива.
Разочарованно вздохнув, Харальд двинул коня по траве. Ну что же, почему бы Владетелю и не жить по-особенному?
У двери спешился, постучал. Послышались шарка юшие шаги, и в дверном проеме возник тщедушный старикашка. Он молча смотрел на юношу, и в пустых, каких-то рыбьих его глазах не выражалось ничего.
- Доброго дня, - проговорил Харальд, борясь с волнением. - Я к господину магу.
- Он не примет тебя, - ответил старик тихо.
- Как же, - горячо затараторил юноша. - Я же в ученики хочу, я же не с плохими намерениями,
- Это понятно, - седая голова слегка качнулась, послышался тихий вздох. Имей ты злые помыслы, деревья бы не пропустили тебя.
- Ну так вот, - надежда клокотала в груди весенним ключом. - У меня есть способности. Я умею!
- Увы, это ничего не меняет, - старик пожал плечами. - Свенельд не примет тебя. Он не принимает посетителей, пришедших без приглашения, и не берет учеников. И не упорствуй, а то разозлишь его.
Дверь закрылась. Спазм сжал Харальду горло, хотелось кричать и одновременно плакать. Ясный день для него потемнел, словно на солнце набежали тучи. Сбежать из дому, проехать десятки верст, чтобы тебя не пустили на порог?