– Я тоже, – пробормотал Санек.
Они помолчали немного, потом выкинули в урну пустые бутылки и пошли дальше.
– Слушай, – сказал вдруг Санек, – Вот ты в два раза старше меня, многое повидал, скажи мне, ты веришь в чудеса?
Бригадир почесал голову.
– Я верю, что есть вещи, которых мы не понимаем.
– Этого достаточно, чтобы верить в чудеса. А я вот, по-моему, вчера встретил Леонардо да Винчи.
Гаврилыч молчал. По его лицу нельзя было понять, что он сейчас думает.
– Я серьезно. Не веришь?
Бригадир пожал плечами,
– Ну встретил, и что?
– Да так… Просто не понимаю, как это могло случиться.
– А ты не думай об этом. Встретил и встретил, и что такого?
– Ты понимаешь, я его очень сильно уважаю. Почти люблю. Я его жизнь изучал. А тут вдруг полез в этот чертов овраг и встретил его там.
– А что он там делал?
– Он рисовал бездомных людей.
– Ну, на него это похоже. Он любил бродить по улицам и рисовать, что-нибудь интересное, – подтвердил Гаврилыч, чуть заметно улыбнувшись.
– Я его испугался. Встретил свою мечту и вдруг, вместо того, чтобы обрадоваться этому, я ощутил, как руки начали трястись от волнения. Страшно мне стало, не по себе как-то, я назад шарахнулся и нечаянно даже в овраг скатился.
– А ты уверен, что это именно да Винчи?
– Конечно. Я его узнал по лицу. Это был он. Вот хочу найти его.
– А зачем?
– Он гений. Может, он знает ответ на мой вопрос.
– А ты мне задай этот вопрос. Я вроде поживший, может, я отвечу тебе на него?
– Нет, – Санек глуповато улыбнулся. – Вы ведь не гений! А да Винчи – гений. Я только ему доверяю.
Они подошли к остановке. Тут их пути расходились в разные стороны.
– Ну, пока что ли, – сказал бригадир. – Встретишь да Винчи, передавай ему привет от меня.
– Если встречу, то обязательно передам.
Они пожали друг другу руки и разошлись.
***
Санек несколько дней подряд каждый вечер приходил к оврагу в надежде увидеть там своего Леонардо да Винчи. Он даже прятался в кустах, выслеживая его. Но художник больше не появлялся. Эта мысль удручала Санька, он стал часто раздражаться по пустякам, начал плохо спать. Почти все деньги он тратил на покупку книг, которые так или иначе соприкасались с жизнью Да Винчи. Это были и книги по истории, посвященные эпохе Возрождения, и книги о писателях и музыкантах, которые любили упоминать да Винчи или людей, связанных с ним. Он перечитал всего Гофмана, найдя у него лишь однажды рассказ о мудром приоре Лео, который разбирался в искусствах и науках не хуже настоящего Леонардо да Винчи. Иными словами – Санек все больше впадал в фанатизм.
Он пытался понять основную мотивацию Леонардо да Винчи. Почему этот великий гений стал гением, что заставляло его работать, когда он точно знал, что почти весь труд его – бесплоден. Ведь львиная доля работы да Винчи обогнала свое время и была не принята, его открытия забыты или открыты вновь уже другими людьми спустя столетия. Что за ненасытный ум, что за работа такая – бесконечно поглощать знания?
Какие только теории не строил бедный Санек. Он перебрал все, от Фрейдизма до Дарвинизма в попытках понять этого человека. Но с каждой книгой он бессильно опускал руки. Как мало нашего ума и сколько всего хочется в него вместить? Он не мог вместить туда всего да Винчи и сходил с ума от этого.
А как обстояло дело у Лео с друзьями, женщинами, деньгами, детьми с обычными человеческими благами? Ну не был же он сделан из железа, в самом деле! Неужели за всю жизнь он ни разу не удержался от соблазна? У да Винчи не было детей официально, он не был женат. Но ведь кто-то жил в его сердце? Неужели только Бог?
Для себя Санек объяснял появление Леонардо да Винчи в нашем времени просто. Ведь этот человек был гением, ему была доступна не только механика но и, несомненно, физика, причем физика в нашем современном понимании. Может, он просто переместился во времени? Или, например, узнал рецепт бессмертия, или сумел воплотиться в новой жизни старым да Винчи?
В одном точно был уверен Санек, это был он! Именно Леонардо да Винчи.
***
Ближе к осени Пузо ушел с работы. Вероятно, нашел что-то получше. А здоровенный Алексей женился. Жена у него, говорят, в отличие от мужа, была маленькой и худенькой, как прутик.
В бригаду пришли новые люди. Саньку до них не было дела, а им было совершено плевать на него. Кого-то поймали за кражу на заводе. Сменилось центральное начальство.
Иногда, таская мешок за мешком, Санек задумывался о том, что времени для него не существует. Все в мире меняется, все в мире кружится, вращается, а он совсем не изменился с тех пор, как покинул отчий дом. Все та же тяжелая работа, все те же маргинальные люди-призраки окружают его. И точно так же, как и год назад, в жизни его не было надежды на то, что в этом мире что-то может измениться. Он чувствовал себя куклой, выброшенной на помойку. Куклой, у которой не меняется выражение лица, не меняется поза, только вокруг этой куклы и ее застывших глаз происходят события. Например, смена времен года – то дождь, то снег.
***
Однажды, в который раз гуляя по карьеру, он наткнулся на подвыпившего человека, одетого в старый тулуп. Лицо его заросло щетиной, глаза глубоко запали, мозолистые, грубые руки были нервно сцеплены в замок. Санек отшатнулся от него, как от чумного.
– Я за тобой давно наблюдаю, – усмехнулся незнакомый человек.
– И что? – грубовато буркнул Санек.
– Ну... Тут есть люди, которые вокруг карьера по утрам бегают, занимаются спортом. Есть и те, кто здесь живет. А ты что здесь делаешь?
Молодой человек пожал плечами.
– Я ищу одного человека.
– Я здесь всех знаю. Кого ты ищешь? – спросил незнакомец.
– Тут был художник. Он стоял на этом самом обрыве и рисовал.
– Ааааа, – протянул человек в тулупе. – А зачем он тебе?
– Мне просто очень нужно знать, где он, – с надеждой в голосе произнес Санек.
– Смотри сюда.
Незнакомец показал пальцем на старый барак, что стоял у края оврага уже много лет. Огород там был заброшен, туалет снесен. Но там еще жили люди, которым некуда было идти.
– Вот там и живет твой художник. На первом этаже. Там еще Зинка живет, ох и стерва! Не попадайся этой старой бомжихе на глаза. К нему ты легко войдешь – он дверь не запирает.
– Спасибо, – радостно улыбнулся молодой человек и от счастья с силой пожал руку незнакомцу.
Тот смутился и отшатнулся.