Так все и происходило в тот погожий солнечный день 1987 года. Я, взяв билет и даже не взглянув в его содержание, уверенно сел за вторую парту. Стол был распухнувший от обилия втиснутых в его нутро конспектов, рефератов, вырванных из учебника листков, шпаргалок и прочей дребедени.
Устроившись поудобнее, я углубился в изучение вопросов. Билет состоял из трех пунктов:
1. Апрельские тезисы В.И.Ленина.
2. Уроки революции 1905 года.
3. Тлетворное влияние западной пропаганды на неокрепшие умы молодежи капстран.
Я пошел отвечать без подготовки. Принимали экзамен два умника из Киева. Взглянув на их, раскрасневшиеся от предыдущих студентов лица, я понял, что им уже можно втирать все, что угодно. Пролезет, как по маслу, а если не пролезет, то и не надо.
Усевшись, и сходу пробурчав две первые, пришедшие на ум, даты написания ленинских работ, и определив суть «Апрельских тезисов» фразами типа: «Вся власть Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов!» и «В первую очередь надо захватить Почтамт!», я перешел к вопросам тлетворной западной пропаганды. Это был мой любимый конек. Возможно ли представить такое: я в то время не видел ни «Рокки», ни «Рэмбо», ни «Коммандо», а поливал, стервец, эти киноленты грязью, как труба городской канализации. Но, как бы то ни было, мне удалось в мрачных тонах отобразить убогую суть американского кинематографа. Преподаватели млели, - им очень нравилось, как я складно обосрал все вокруг. По окончании моего выступления, мне была задана пара-тройка никчемных вопросиков, о сроках прихода нашей страны к светлому царству коммунизма. Хм, коварный реверанс! Экзаменаторы, хотя и кинулись лохами, но дело свое знали туго. Даже они уже понимали, что идея коммунистического общества рухнула, но все же решили проверить меня на «дуроустойчивость».
Вот мой ответ: «Построение любой экономической и общественной формации возможно, при соблюдении условий фундаментального подхода на уровне передовой философской и научной мысли, а также морального взросления масс данного этноса, плюс (естественно) электрификация всей страны.»
Во загнул! Нагнал такой пурги, что ни один нанаец не проедет. Словом, абстрагируемо все, кроме самой абстракции.
Доценты целую минуту молча смотрели на меня ошалевшими глазами. Для них эта фраза была откровением Иоанна Златоуста, передовой мыслью философии и андерграундом науки. Они записали это изречение в свои блокноты и попросили сказать еще что-нибудь. Однако я, сославшись на перенапряжение мысли, с поклоном удалился. Хм, нашли дурака, может им всю кандидатскую надиктовать.
Все закончилось великолепно. В числе немногих я получил оценку «отлично».
НЕБОЛЬШОЙ РАССКАЗ О БОДИБИЛДИНГЕ.
Вопрос культуризма, в 70-х и в начале 80-х, почему-то нарушал душевный покой тогдашнего советского истеблишмента. В чем-то я мог понять этих людей, воспитанных на идеалах к/ф «Судьба человека», где (как вы помните) герой не закусывал ни после первой, ни после второй. Впрочем, мое поколение не отделяет себя от вышеупомянутых товарищей. Умение выжрать в гостях литру «Водки» поощрялось и приветствовалось.
Но вернемся к культуризму. Само название этого вида спорта так набило оскомину (благодаря нашей правдивой прессе), что и сейчас его стыдливо именуют «атлетизмом».
А тогда в 80-х, слово «культуризм» было синонимом таких понятий, как «импотенция», «звериное лицо капиталистического спорта», «телесное извращение» и «гантельный маразм». А все потому, что это сугубо индивидуальное занятие, а у нас же требовалась массовость и коллективизм.
Кроме, пожалуй, И.Муромца, вся официальная литературо- и кинопропаганда не привнесла в народ ни одного здорового и сильного мужика. На сценах театров и страницах книг царили какие-то бесполые милиционеры, разведчики и председатели колхозов. Эти герои, неизменно сбивали с ног соперников, своим недюжинным интеллектом. Мышцы предавались анафеме. Мускулистыми в кинофильмах изображали лишь дикарей и индейцев, и то благодаря стараниям Гойко Митича.
А действительно, зачем Суслову и Лене Брежневу «культ силы и тела»? На этот риторический вопрос никто не знает ответа. Поэтому и снимали фильмы «Баба Яга против», да «Юркины рассветы». В этих произведениях у наших вождей не было конкурентов.