Пронаблюдав эту пантомиму в течение 5 минут, мы получили приказ двигаться обратно. Топча сапогами землю в направлении военного лагеря, я почему-то мысленно материл германского кайзера Вильгельма II. Впрочем, где-то посередине караванного пути, мысль стала обретать философские оттенки и формы. Мне начали нравиться простые вещи - например, ведро воды…
Но самое интересное, ждало нас впереди. Вся суть «вражеского» замысла стала понятно тогда, когда возвратясь на базу триста обезвоженных тел ринулись пить воду к двум бронзовым краникам, диаметром полдюйма…
ЭПИЗОД 2. Служба потихоньку двигалась, дембель маячил на горизонте. И когда трубач, в одно прекрасное утро, вместо сигнала «подъем» сыграл мелодию «семь сорок», я понял, что нашим мытарствам пришел пиз…ц.
Взвода повели на завтрак, затем пересчитали и стройными шеренгами погнали на вокзал. Настроение было такое, как будто сходил «по-большому» после семидневного запора. Находясь на ж/д вокзале города Кривой Рог, толпа зеленых и стриженных мужиков, с необыкновенным любопытством рассматривала шныряющих, то тут, то там женщин (некоторые студенты впоследствии жаловались, что их привлекали даже старушки). В головах витали такие мысли и желания, что пусти в них пресловутого римского императора Калигулу, то он жался бы там по темным углам и краснел, как первоклассник.
Как я уже говорил раньше, что Томаш не был бы самим собой, если б не придумал к моему возвращению из рядов СА какого-нибудь прикола. Не проминул он и эту возможность…
Электричка причалила в г. Днепропетровске. Нас стали разгружать повзводно и выводить на привокзальную площадь. Но я еще из окна вагона увидел, что проходя под аркой, ребята спотыкались, крутили головами, ломали строй, выпячивали грудь, чеканили шаг, - в общем вели себя напряженно. Все объяснилось тогда, когда я лично подгреб к этому странному месту. Ха-а-а! Там стояли Томаш с Мариной, нашей давнишней знакомой из госуниверситета. О, все выглядело эффектно! Она была одета в белоснежную майку (слегка прикрывающую грудь) и в легкие облегающие шелковые шорты. Плюс ко всему, девчонка была в полной боевой раскраске. Короче говоря, при ее плавных телодвижениях sex вываливался отовсюду. Со стороны зеленой массы стали доноситься звуки похожие на клацанье счетчика Гейгера, - это лопались резинки на трусах у легковозбудимых личностей.
«- Ура-а-а-а! Яша вернулся с фронта!» -радостно завопили мои друзья и стали кидаться букетами лютиков. Затем они выдернули меня из колонны и, под завистливые взгляды толпы, стали шумно со мной обниматься. Но, оказывается, война еще не закончилась и полковник Н. пока еще не отдал приказ о демобилизации. Поэтому меня вернули в строй и вперли выговор «за неприличное поведение». Делая это взыскание, командир свирепо вращал своим роговым отсеком, а сам, змеюка, все косил одним глазом на стройные загорелые девичьи ножки…
Однако не всем, так тяжело как мне, доставались маленькие лейтенантские звездочки. Некоторые, очень мудрые студенты, сразу же по прибытии в летние лагеря подхватывали дизентерию. Ага, конечно! Разве можно после домашней курочки, борща и фаршированной рыбы, резко садиться на пшенку и концентратный кисель? Плюс ко всему, надо вставать в 6 утра, делать физо и потеть на учениях весь день, как медный чайник. От таких жизненных перемен начинает бурлить желудок и варить голова. И вот уже у медпункта выстраивается километровая очередь с кулечками в руках. В каждом из этих пакетиков находятся личные экскременты пострадавших. Их говно, для тщательного изучения, требовал фельдшер. После этой процедуры приезжал белый автобус и увозил «больных» в госпиталь г. Кривой Рог. Пронюхав, что таким образом можно отлынить от службы, студенты с вечера занимали очередь к полковому эскулапу. «Деза», как из пулемета косила наши ряды! Все это продолжалось до тех пор пока, наконец, наши командиры не сообразили, что к чему, и стали применять адекватные меры.