Выбрать главу

Команда изыскателей Кел-Морийского Синдиката, изучавшая Пояс Паладино, (поле астероидов с высоким содержанием минеральных руд внутри больших камней), была уничтожена силами ДВК во время операции по захвату их лидера. Человека, который, как считали, был в розыске за убийство на Тарсонисе. Гибель группы списали на несчастный случай. А через несколько дней шахтерская команда Конфедерации уже разрабатывала поле, имея в комплекте целый гарнизон десантников и поддержку линейного крейсера.

Сотни подобных историй стали визитной карточкой Конфедерации. Истории о жадности, взяточничестве, коррупции, блате, поведанные за бокалом вина, и сопровождаемые пожиманием плечами и покачиванием головой. Несправедливость всего этого буквально кричала, чтобы кто-нибудь взялся за решение проблемы. Но размер этой проблемы в масштабах Конфедерации был таков, что никто ничего не мог сделать. Такое положение вещей люди стали считать нормой.

Ангус Менгск решил доказать, что это не так.

Он был не в восторге от того, что принес насилие на улицы и в дома Корхала. Но Ангус знал, что это единственный способ заставить людей очнуться и увидеть то, что творится вокруг них.

Все уже начинало меняться. Ангус выносил факты злоупотребления Конфедерацией властью на всеобщее обозрение, и люди, наконец, открывали свои глаза.

И им не нравилось то, что они видели.

Когда смотришь сказку о властолюбивых злодеях по СНВ, все это кажется далеким и быстро забывается. Но когда беда приходит в родной дом, это сложно игнорировать.

Даже самый безучастный зритель готовится к бою, когда злоупотребление властью начинает угрожать его жизни и будущему его семьи.

Ангус не мечтал о личной власти. У него не было желания сменить безликую и бездушную тиранию Совета собственным управлением. Нет. Когда Конфедерация падет, он приложит все усилия, чтобы создать демократическое правительство. Которое будет ратовать за благо всего человечества, и уж никак не будет служить воле одного человека.

Он ощутил присутствие позади себя и улыбнулся, поскольку уловил божественный аромат духов супруги. Ангус развернулся и увидел Кэтрин. Жена стояла перед ним в зеленом платье из переливающейся тафты, с лифом оттенка морской волны. Это платье она одевала на выпускной Арктура.

— Ты выглядишь восхитительно, Кэт, — сказал Ангус, принимая фужер из рук любимой.

— Ты мне уже говорил об этом сегодня, но продолжай в том же духе, — улыбнулась Кэтрин.

— Непременно, — ответил Ангус. — Как же мне удалось убедить тебя выйти за меня замуж?

— Ты этого и не делал. Я упрашивала тебя, помнишь?

Ангус пригубил вино.

— Я поставил тебя в такое положение, что у тебя не осталось выбора.

— Это ты так считаешь.

Это была обычная пантомима, которую Ангус и Кэтрин часто разыгрывали, когда выдавалась возможность побыть несколько минут наедине. Вдали от любопытных глаз, проблем бизнеса и революции. Для двух пылких, независимых личностей, не терпящих находиться в тени, бурный флирт воспринимался как нечто само собой разумеющееся.

Но, не смотря ни на что, они чувствовали, что нужны друг другу. И признавали, что быть половинкой целого не более обременительно, как и быть независимым.

Их свадьба стала самым счастливым днем в жизни Ангуса. На протяжении всей супружеской жизни они были опорой для друг для друга. Они делили, и радости, и горе, и никогда не сомневались в своей любви.

Кэтрин положила голову мужу на плечо, и Ангус поцеловал ее в макушку.

— Дороти уже спит? — спросил он.

— Без задних ног, — сказал Кэтрин. — Сегодняшний день выбил ее из сил.

— Неудивительно.

— Да, день прошел очень даже ничего. Как считаешь? — сказала Кэтрин, и Ангус засмеялся так, что слезы брызнули из глаз.

Когда он успокоился, то сказал:

— Ты всегда умеешь высказаться в сдержанном тоне, дорогая.

День действительно прошел очень даже ничего. День, когда его сын, наконец, получил высшее образование и директора Стирлингской академии уволокли в тюрьму, благодаря бывшему студенту.

Сначала Ангус разозлился, когда на церемонии вручения дипломов у него в кармане зазвонил смартфон, — ведь он дал четкие распоряжения всем своим подчиненным о том, что его не следует беспокоить.

Но потом он услышал множественные щелчки, гудки и свистки сотен смартфонов и персональных консолей, получивших входящий поток данных, и по толпе прокатилась волна оцепенения. У Ангуса похолодело в груди, когда он достал аппарат увидел, что сигнал пришел с консоли Арктура.

— Господи, что он на этот раз натворил? — прошептал Ангус. Экран смартфона включился, и открылось несколько файлов. Натренированные глаза Ангуса быстро просмотрели содержимое, и его злость усилилась, когда он наткнулся на некоторые позиции и записи о состоянии счетов.

— Ах ты, ублюдок… — прошипел Ангус. Он поднял глаза и увидел тот же гнев на лицах других зрителей. Все они уставились на директора Стирлингской академии. — Я же говорил! Он всего лишь проклятый мошенник!

— Кто? — спросила Кэтрин, озадаченная внезапной напряженностью атмосферы.

— Стигман! — рявкнул Ангус так, что Дороти вздрогнула. — Это его личные счета! Миллионы из пожертвований и бюджета академии оседали в кармане мелкой жабы на протяжении многих лет!

Люди повскакивали на ноги. Объявляемые имена студентов-выпускников утонули в поднявшемся гвалте возмущений.

Стигман разгневанный срывом мероприятия и недоумевающий о послужившей этому причине, стоял за трибуной, призывая к тишине и порядку. Но когда к нему протолкался возмущенный управляющий Академии, и сунул под нос портативную консоль, лицо директора побелело от ужаса. Он, наконец, понял, ЧТО только что прочитал весь зал.

Прокручивая в голове этот день, Ангус усмехнулся, вспомнив неуверенные попытки Стигмана уладить ситуацию. Предотвратить насилие помог начальник полиции — он вывел и усадил директора в свою машину под громкие возгласы и аплодисменты студентов.

Благодаря рассылке Арктура, новость распространилась очень быстро, и уже через час об этом скандале сообщалось по СНВ. У Стигмана не было влиятельных связей, а деньги он крал у очень богатых и могущественных семей.

Они были готовы бросить Стигмана на съедение волкам, а от судей ждать жалости не приходилось.

После ареста Стигмана, заместитель директора пытался успокоить присутствующих, но сдался перед кучей злых родителей и ликующих студентов, которые аплодировали и подбрасывали в воздух академические шапки.

Но бунта удалось избежать благодаря заразительному веселью студентов, которые танцевали, смеялись и пели, когда Стигмана с позором увезли. Впереди директора ждал ворох обвинений и тщательное расследование по объемам злоупотреблений служебным положением и взяточничества.

С отъездом Стигмана персонал академии и родители толпились в недоумении, не зная, что им теперь делать, пока заместитель директора не увел их в главный административный блок, оставляя торжествующих студентов продолжать веселиться на главной лужайке.

Некоторые из магистров академии хотели отменить запланированный на вечер выпускной бал, но после дневного происшествия стало ясно, что студенты не допустят столь скорого окончания празднества.

Теперь, когда закончился этот насыщенный событиями день, Ангус и Кэтрин стояли и пили вино, пока «виновник» случившихся дел наслаждался своим выпускным балом.

— Я должен злиться на него, — сказал Ангус.

— На кого? — спросила Кэтрин.

— На Арктура. На кого же еще?

— Я знаю, но сегодня тяжело на него злиться. В конце концов, он окончил академию, и ты не можешь не согласиться, что Стигман заслужил все это.

— Да, вполне заслужил, — улыбаясь, согласился Ангус. — А получить по заслугам, да еще и публично… Мне даже почти не жалко потерянных денег, только из-за этой эффектной сцены.

Кэтрин поцеловала его в щеку.

— А это за что?

— Неужели мне необходима причина, чтобы поцеловать мужа?

— Нет. Никогда.