— Сначала вам следовало бы ознакомиться с нашим городом, — продолжал отец Анхель. — Город наш по величине третий в стране. В нем пятьдесят тысяч человек населения. Хороша наша Куэнка.
Настоятель монастыря любил подчеркивать перед вновь прибывшими, как хорошо он знает свой город, и всегда лично руководил экскурсией по городу. В первую очередь он показывал новичкам этнографический музей, затем — все церкви и монастыри. И в заключение знакомил с университетом, единственной в городе гимназией, которая существовала на средства городского самоуправления, и начальной школой.
Молодые монахи очень обрадовались такому предложению. Они уже поднимались со своих мест, когда раздался стук в дверь. Отец Анхель разрешил войти, и на пороге появился пожилой человек. Кивнув головой, он произнес:
— Мне поручено поговорить с вами.
— О… де ла Мартини, — настоятель протянул ему руку. — И у меня есть, о чем поговорить с вами. Минуточку…
Сняв телефонную трубку, он позвонил духовному отцу Креспи и попросил его познакомить молодых монахов с городом.
Как только дверь за будущими миссионерами закрылась, де ла Мартини сказал:
— Делегация от партии консерваторов нашего города направляется в столицу посоветоваться с центром. Мы хотим, чтобы как можно больше наших людей прошло в муниципалитет. Вы пользуетесь большим влиянием среди прихожан. Надеюсь, вы нам поможете на выборах?
— Что ж, консерваторам давно пора завоевать пост президента, — усмехнулся отец Анхель. — Ведь они, если я не ошибаюсь, стремятся к этому уже более пятидесяти лет… Мы окажем вам поддержку, можете сообщить об этом центру.
Де ла Мартини с любезной улыбкой поднялся. Лицо отца Анхеля не выражало особого удовлетворения. Он не верил в успех клерикалов на выборах.
Веселье в монастыре
В воскресенье в полдень на богослужение стали собираться индейцы. Они шли босиком. Пончо, которые прикрывали их плечи, были в заплатах, а порой и в дырах. Войдя в церковь, они опускались на колени и целовали пол. А когда началась служба, бросились наземь ничком и в таком положении пребывали в течение всей мессы.
«Как набожны эти индейцы!» — с удивлением думал про себя Пятрас Масколайтис. На Юкнюса же картина обедни, по-видимому, произвела иное впечатление.
— Почему индейцы молятся, лежа ничком? — обратился он с вопросом к ризничему. — Неужто они благоговеют перед богом больше, чем монахи?
— Иезуиты согнули бедняг в бараний рог, и сейчас их никто не может от этого отучить, — усмехнулся ризничий.
А против большого алтаря на длинных скамьях, поставленных в ряды, сидели остальные прихожане — белые. Никому из них и в голову не приходило «пасть ниц перед лицом господа». Лишь изредка они лениво преклоняли колена и снова садились на свои места. Среди них было много пришедших на обедню по специальному приглашению настоятеля монастыря.
Когда первая часть богослужения была окончена, на амвон поднялся отец Анхель в праздничном белом одеянии, украшенном кружевами. Прочитав соответствующее место из евангелия, он начал проповедь. Пересыпая свою речь ссылками на евангелия, отец Анхель объяснял, что на небесах единая власть — господня. Эта же власть через церковь правит миром. Ей должна подчиниться Республика Эквадор. Воля господа проявит себя в день выборов.
— Дорогие братья во Христе, — обратился проповедник к верующим. — Ваша набожность беспредельна. Я вижу, что вы действительно горячо жаждете всемогущества слова божьего на земле. Слово это расцветет как оливковое дерево, если все мы проявим единодушие во время голосования на выборах в муниципалитет нашего города. Выражая чаяния всех католиков, я, ваш духовный отец, прошу голосовать за кандидатов консервативной партии, которая оказывает поддержку нашей матери-церкви. А тот, кто будет голосовать за врагов церкви — либералов и социалистов, — возьмет на свою душу смертный грех! Аминь.
Богослужение окончилось. Индейцы вернулись в свои лачуги, а гости настоятеля, оживленно беседуя, стали собираться в трапезной. Там их приветливо встречали отец Анхель и отец Креспи.
Гости продолжали прибывать. Далеко не все из них присутствовали на богослужении. Большинство приехало лишь на ужин. Де ла Мартини и активисты консервативной партии чувствовали себя здесь как дома. Отвешивая низкие поклоны, вошел с женой, тяжело дыша, толстый как бочка директор компании по производству панамских шляп, за ним — представители американской компании «Шелл» с супругами, служащие различных промышленных корпораций, с которыми монастырь поддерживал деловые связи. Гордо прошествовали несколько офицеров. Отец Анхель и де ла Мартини оказывали последним особое внимание.