Тем временем отец Анджело пригласил в свою комнату Пятраса Масколайтиса. Когда тот пришел, начальник похвалил его за старательность и изобретательность в обучении индейцев, за то, что Масколайтис приучает их читать салезианские газеты и журналы. И добавил:
— Завтра утром, сын мой, возьмешь у Юкнюса его учеников. Они постарше, более развиты. После экзаменов самых способных направим в гимназию куэнкского монастыря. И еще…
— Но отец, — прервал начальника Масколайтис, — я… Как же так? Юкнюс — мой соотечественник… Вместе в Италии учились. Мне неудобно.
— Сын мой, здесь поступают так, как нужно миссии. Ее интересы превыше всего. Вам остается выполнять приказание. Вот еще что: в твою группу я включил совсем неграмотного, но жаждущего познать бога индейца — Жестокого Ягуара. Подготовим его в Куэнку, в семинарию. Хотя бы частично возместим ущерб, нанесенный Юкнюсом.
Из комнаты начальника Масколайтис вышел взволнованный и озабоченный. Он боялся объяснения с Юкнюсом: чувствовал себя в чем-то перед ним виноватым.
Отец Анджело, проводив за дверь Масколайтиса, сразу же вызвал Юкнюса.
— Прямые задачи миссий забываешь, сын мой, — обрушился он на молодого учителя, — учишь будущих катехетов не тому, чему должен их учить.
— Простите, отец, но не наша ли обязанность помочь индейцам узнать свою страну, понять явления природы…
— В первую очередь мы должны внушить им любовь к господу.
— Но в программе обучения катехетов, кроме основных догм вероисповедания, предусмотрен, например, курс географии…
— Что полудикий юноша может понять в географии? Глупости!
— Но мои ученики умеют уже нарисовать карту Эквадора. Имеют некоторое представление о его истории. Знают имена Симона Боливара и Сан-Мартина. Могут на карте показать главные реки, горы и города страны.
— А об основателе нашей конгрегации они что-нибудь знают? Вряд ли. А мою фамилию? Тоже вряд ли. Всех нас они зовут «падресито», и только. Святых по сей день путают со святой троицей.
— Но, отец…
Отец Анджело знаком руки остановил Юкнюса:
— Так вот, катехетов ты учил не тому, чему полагается. Поэтому завтра утром передашь свою группу Масколайтису. А сам примешь младший класс. И помни, главное — это воспитать индейцев в страхе божьем!
Разговор этот очень расстроил Юкнюса: ведь решив стать миссионером в этой далекой от его родины стране, он мечтал своими знаниями приносить людям пользу, помочь им преодолеть нищету и отсталость, а не только «нести им слово божье». «Может, пожаловаться на отца Анджело епископу? Но что этим добьешься? Отец Анджело сумеет оправдаться. Скажет, что я запретные книги читал, сомневался в истинности христианских догм… Еще чего доброго и из миссии выгонят! Ну и пусть! По крайней мере хоть правду скажу, хоть что-нибудь для индейцев сделаю, ведь у епископа голова должна быть светлей, чем у отцов-миссионеров. Так и напишу: начальник миссионерской станции Макас отец Анджело Виний не разрешает учить катехетов по программам, утвержденным святым престолом!»
Письмо, адресованное епископу, Юкнюс послал с первым караваном.
Период дождей
Высокое голубое небо стало хмуриться. И однажды утром откуда-то надвинулись кучевые облака. Над джунглями зашумел влажный ветер. Заморосил дождик, и щебет птиц утих. Стало душно.
Через неделю небо как бы опустилось и посерело. Временами шел такой сильный дождь, что выйти из-под крыши было невозможно. Сделаешь шаг — и промокнешь насквозь. Река Упана вышла из берегов, заливая все вокруг: джунгли, поля, сады.
С каждым днем на миссионерскую станцию приходило все больше индейцев. Они уже не торговались насчет платы за свой труд. Соглашались работать только за еду. Ведь в период дождей охотиться трудно. Приближалось голодное время. Миссии не могли дать работу всем, кто хотел ее получить: объем работ на станции резко сократился.
Хибаро стали нападать на склады миссий. Пришлось усилить охрану. По утрам у дверей церкви или у ворот станции миссионеры находили подброшенных младенцев. Часто хибаро приводили в миссии подросших ребят, но миссионеры их не принимали, потому что, как правило, с окончанием дождей те удирали из миссий. Удержать удавалось обычно только круглых сирот, подкидышей или детей, родители которых работали в миссиях.
В период дождей прерывалась и всякая связь с индейскими деревнями. Ходить в них было опаснее, чем в другое время года, так как голодали не только люди, но и звери, в том числе хищники.