Все загомонили, Сэм поднял кружку:
– За тебя!
Мы чокнулись. Вивиан вскочила с места и обняла Уилсона.
– Черт, Уилсон, ты идешь в гору!
– Подожди, подожди, но как все было? – вмешался Дэвид, перегнувшись через стол. – Расскажи подробнее.
– Ну она просто позвонила…
– То есть вся эта история с имейлами – херня?
– Даже не знаю, где она раздобыла мой номер…
– В деканате, наверное, – предположил Дэвид.
– Ну вот, она сказала, ей нравятся мои рассказы. И тот, что был опубликован в «Глиммер Трейн»[5], тоже.
– Тебя печатали в «Глиммер Трейн»? – удивился Сэм.
– В общем, – покраснев, продолжил Уилсон, – она говорит, мол, продолжай работать, а как захочешь что-нибудь мне прислать, я с радостью прочту. Вот так все и было, совершенно неформально.
– Думаю, по этому случаю стоит выпить чего-нибудь покрепче, – заметила Вивиан. – Сегодня у нас не просто обычный вторник. Кто со мной?
Все встали. Настроение было странное. За улыбками чувствовалось общее напряжение. В октябре, когда приходила Майя, мы все были в равном положении. Теперь же баланс нарушился. Уилсон стал избранным, сделался на голову выше остальных. Все устремились к бару, Уилсон же задержался, роясь в рюкзаке в поисках кошелька, и я остановилась рядом с ним. Он, единственный из всех, не улыбался. Держался максимально нейтрально, видимо, не представляя, как теперь себя с нами вести.
– Уилсон, слушай, – начала я, – а ты во время встречи мог бы сказать, что она тобой заинтересовалась? Не показалось тебе ничего такого?
Поколебавшись, он кивнул.
– Пожалуй, да, показалось.
– Но как ты понял?
– По тому, как она со мной говорила. Как-то подумалось, что вроде она всерьез. К тому же она спрашивала о романе.
– Вау, как круто, Уилсон, – ахнула я.
– Спасибо, Лея, – улыбнулся он.
От остальных нас теперь отделяло несколько футов. Сэм и Роан болтали, стоя чуть в стороне, Вивиан и Дэвид махали бармену.
Наконец, он обернулся к Вивиан:
– Что вам предложить?
– Нам, пожалуйста, шесть стопок… – начала она.
Но тут Дэвид перебил ее, положив руку ей на поясницу:
– Я плачу. Пожалуйста, шесть стопок текилы, запишите на мой счет. Дэвид Эйзенштат.
Он и не думал убирать руку со спины Вивиан и мизинцем почти касался ее задницы.
Ехать домой я решила в среду, в самый последний день. А в субботу Питер пригласил меня к себе на ужин. Жил он примерно в миле от моей квартиры. Я отправилась к нему пешком, и всю дорогу над моей головой в бешеном танце кружились снежные хлопья.
Питер открыл мне в застиранной серой рубашке – впервые я видела его не в толстовке. Улыбнувшись, пригласил войти, и я отметила, что глаза у него спокойные и добрые.
– Любишь лосося? – спросил он, пока я разувалась в прихожей.
– Люблю. Ты что, готовишь?
– Пытаюсь.
Потом он показал мне свое жилище. Квартира скромная, но мебели хватает, на стенах – постеры в рамках. Кухня – самое обжитое помещение во всем доме: кастрюли, сковородки, набор хороших ножей, куча баночек со специями.
Питер разделывал рыбу, я занялась спаржей, в процессе мы болтали, рассказывали, у кого что нового произошло за неделю. В этом семестре мы оба преподавали ребятам с младших курсов и сейчас с интересом обсуждали своих студентов.
Я даже не думала, что мне понравится преподавать. С первого занятия отпустила студентов на час раньше, потому что рассказала уже все, что знала по теме. Но после все как-то наладилось. Я стала серьезнее готовиться. Студенты что-то за мной записывали, это и волновало, и заставляло внимательнее следить за речью. Бывало, ребята заходили ко мне и просили прочесть их рассказы в новой редакции. Я никогда не отказывала. Особенно мне нравились студенты, похожие на меня саму на первых курсах – стеснительные, но серьезные.
Больше всего я любила тот момент, когда курс перестает восприниматься как толпа случайно угодивших в одно помещение людей. Когда становится ясно, что все студенты уже друг с другом перезнакомились, и занятия начинают течь как бы сами собой.
Я рассказала Питеру о своих студентах, он мне – о своих. Потом я обмолвилась об Уилсоне, о том, что агент, похоже, им заинтересовалась. Приятно было поговорить об этом с человеком, который не ходит с тобой на один семинар, но при этом понимает, что все это значит.
Мы перешли в гостиную и устроились с вином на диване.
– Как же мне не терпится закончить учебу. И свалить из Висконсина, – признался Питер.
– Правда?
– Я ужасно устал от всего этого.