Телефон лежал включенный у меня на коленях, хоть я и не ждала ни от кого звонка. Вспомнилось, как Джейд решила вернуться к Фреду. Интересно, что тогда, в «Старбаксе», отразилось у меня на лице? Я до сих пор не забыла взгляды, которыми тут, в «Сити-баре», обменялись Вивиан и Уилсон, когда я сказала им, что уйду пораньше, чтобы встретиться с Чарли. Мне тогда стало больнее, чем когда окружающие откровенно высказывались насчет наших отношений.
Интересно, а если бы мне сейчас позвонил Чарли и сказал: «Привет, давай через десять минут на Стейт-стрит, у меня для тебя сюрприз», – я бы пошла? Бросила бы друзей?
Разумеется, мне никто не позвонил и не написал. Не помешал отлично провести вечер с ребятами.
Домой возвращались, как раньше, всей толпой. Только теперь уже не провожали каждого до квартиры. Дэвида довели до «Мариотта», Уилсона – до апартаментов, которые он снял через «Айр-би-энд-би», потом Роан и Вивиан проводили меня до гостиницы на Горхэм.
Мы с Вивиан обнялись на прощание и договорились утром позавтракать вместе в «Мэриголд». Только вдвоем, чтобы посплетничать, кто из ребят изменился, а кто – ничуть. Мне хотелось рассказать ей о встрече с Фэй. Слава богу, она видела ее тогда в больнице. А значит, лучше поймет всю историю. Я не забыла, как она тогда сказала про Чарли: «Теперь я понимаю, почему ты его любишь».
Когда я легла, у меня все плыло перед глазами от усталости. Уходя, я не закрыла окно, и комната промерзла. Теперь я захлопнула раму, растянулась под одеялом, и мне впервые за весь день, начиная с той минуты, когда я утром любовалась озером, стало спокойно. Все эти часы я мучилась. Тосковала о Чарли. Его призрак словно ходил за мной по всему городу. Курил возле Норрис-корт, спешил по Стейт-стрит в оранжевом пуховике, становился передо мной на колени нас берегу озера Мендота.
Сейчас, оставшись одна, я наконец-то могла побыть с ним. Я выключила лампы у кровати – комната погрузилась в темноту – и сделала потише звук телефона, чтоб не тревожить соседей. А потом включила тот ролик, что сняла в своей квартире незадолго до Рождества. 23 декабря 2013 года. Чарли, обрамленный морозной рамкой, сидел на бело-голубом коврике, привалившись спиной к нормальному креслу. На коленях гитара, на полу перед ним – мой ноутбук.
Я нажала «плей», и в темноте зазвучал его голос.
Да вот же он. Живы его пальцы, перебирающие струны гитары, манера наклонять голову, хмуриться, когда берешь высокие ноты, сдвигать брови, так что на переносице появляется морщинка.
– Не очень хорошо получилось, – хрипло сказал Чарли и глянул на меня затуманенным глазами.
– А мне нравится, – раздался мой голос за кадром.
Он улыбнулся и снова заиграл.
Досмотрев ролик, я перемотала его на начало. Потом включила снова. И снова, и снова.