Я повернулся, чтобы посмотреть на ее реакцию, но она просто уставилась на меня.
— Что?
— Ничего, — она отвернулась.
— Нет, говори, — я искоса взглянул на нее, она была явно рассержена.
— Ты всегда так! Делаешь что-то для меня, а на деле выходит, что для себя.
— Ты о чем?
— В прошлом году ты написал мне романтическое письмо. Оно было прекрасно, как и все, что ты в нем сказал. Но после того, как я его прочитала, ты еще минут двадцать разглагольствовал о том, какой красивый у тебя почерк.
Так и было, я помню чувство удовлетворения. У меня и правда был самый красивый почерк из всех, что мне доводилось встречать.
— А что мне нужно было сказать? Я уже высказал все, что чувствую, в письме. Ты хотела это обсудить более детально? Если уж ты называешь меня нарциссом, то просто сама хочешь больше говорить о себе.
— Возможно, — сказала она, склонив голову на бок. — Или ты мне сказал о том, что я хочу, чтобы ты почувствовал?
— Какого черта это значит?
Ее улыбка была самой холодной из всех, что я видел. В ее глазах не было ни тени убеждения.
— Ничего. Это ничего не значит. Кстати, ты видел новое фото ребенка Келли на Фейсбуке? Так мило!
Внезапная смена темы. Темные волосы и черты эльфа. Я уже было ответил, но вдруг понял, куда она ведет, и рассмеялся.
— Ну ты и дурочка!
Она сделала недоуменное личико, но я видел, что она старается изо всех сил не рассмеяться. Она вечно смеялась, что я выкладывал слишком много своих детских фотографий в Инстаграме.
— Ты даже не выкладываешь фото своей дочери! — обычно говорила она. — Но явно помешан на собственных детских снимках.
Всякий раз, когда проскальзывала тема детей, я упоминал, каким хорошеньким ребенком был. Может, и странно так говорить, но хотя бы это чистая правда.
Она погладила меня по затылку.
— Все хорошо, просто у нас здесь неизлечимый случай нарциссизма, — проворковала она. Я наслаждался ее прикосновением, несмотря на то, что она смеялась надо мной.
Я и вправду страдаю нарциссизмом. Не настолько, как некоторые, но достаточно, чтобы при каждом упоминании Джолин я не смог бы его отрицать. Кто здесь психотерапевт, в конце концов? Лучше уж быть нарциссом и осознавать это, чем психопатом и не иметь об этом понятия.
Мы сели ужинать, и я проверил телефон. Мне нравилось притворяться, что я проверяю, есть ли сообщения о Мерси, но на самом деле мне надо было убедиться, что мне не присылают что-то, что моей жене видеть не следовало. Я не всегда горжусь собой, но у каждого своя борьба. Оторвавшись от телефона, я поднял глаза на Джолин и увидел, что она смотрит на экран своего с легкой улыбкой.
— С кем ты переписываешься? — бросил я.
— С кем ТЫ переписываешься? — выстрелила в ответ она.
Мы все еще сидели, уставившись друг другу в глаза, когда официант подошел к нашему столику. Очевидность того, как она переписывается с Райаном, сидя на свидании со мной, по-настоящему меня разозлила.
— Давай купим Мерси щенка, — произнесла она вдруг. — На Рождество.
— Может, лучше велосипед?
Я все еще смотрел на ее телефон. Надо будет проверить айпад позже и посмотреть, о чем они там воркуют.
— Дариус, — сказала она, сузив глаза, — Мы любим собак. Два собачника против одного ненавистника.
— Я не то чтобы их ненавижу... Ладно, ты права.
— Хочу хаски! Это собака моей мечты. У меня всегда были маленькие собачки, но я хотела большую.
Моя голова вдруг дернулась, и я впервые за десять минут посмотрел ей в глаза.
— Ты кому-нибудь об этом говорила?
— Думаю, да. А что? — она недоуменно посмотрела на меня.
Я провел рукой по лицу, качая головой. Я бы рассказал ей, но она все равно не будет слушать.
— Ты, правда, хочешь знать?
— Это касается Фиг? — она посмотрела на стол и взяла вилку. Она явно скучала и устала от моих разговоров о ней.
— Забудь об этом.
— Нет! — она коснулась моей руки. — Извини. Все, кажется, хотят поговорить о Фиг и ее помешательстве. Я понимаю, это очень утомительно. Единственный человек, который об этом не имеет никакого понятия, — сама Фиг.
— Она знает. На каком-то уровне, но знает.
— Что она учудила на этот раз?