Мой отец был при смерти. Все началось два года назад, и я уже потеряла счет моим прощаниям. Я вылетела в Финикс, арендовала машину в аэропорту и поехала в больницу в Месе. Рак — абсолютно ужасная штука, монстр, который медленно поедает людей. Однажды он был мужчиной, а сейчас — просто тень. Ребенку сложно это осознать.
В день моего приезда он схватил мою руку после продолжительного сна, его глаза резко открылись, и он сказал: — Дариус... Неправ. Плохой.
Я отбросила его слова. Отцу всегда нравился Дариус. Видимо, ему просто приснился кошмар. Но, когда в твоем разуме уже поселилось сомнение, эта фраза видится... пророческой. Я спросила его об этом еще раз, когда ему было лучше и он согласился поесть.
— Дариус? Что? Что я сказал?
Я медлила с ответом.
— Что он неправ.… плохой.
Отец удивленно поднял брови.
— У него явно проблема с сексом. По нему видно. Но он неплохой парень. Ты меня знаешь, люблю я дегенератов.
— Что это вообще значит? — нахмурилась я.
— У всех есть свои демоны, куколка, — он погладил мое колено, и усталость от такого простого жеста сразу отразилась на его лице.
— Хорошо, пап. Хорошо.
Через два дня он плакал. Мы плакали по очереди. Так всегда бывает, когда не знаешь, в последний раз ли ты видишь этого человека. Я уже начинала привыкать к прощаниям.
— Не думаю, что он — тот самый, — сказал отец, когда я поцеловала его на прощание.
— Кто, пап? — спросила я.
— Дариус.
— А.. — я не знала, что сказать. Есть ли смысл спорить с умирающим, или оставить все как есть?
— Будет еще один, но уже после моей смерти.
— Папа! Я согласна на «еще один», но без «после моей смерти».
— Мы все умираем, Джоджо, — с грустью в голосе заметил он. — Все мерзкие людишки.
В самолете я постоянно возвращалась к его словам. Мой отец не понимал, что говорит. Своей карьерой я обязана тому эмоциональному хаосу, которым он меня окружил в детстве. Но обычно он всегда прав. Он многое предвидел, видел людей насквозь. Он не верил в шестое чувство и говорил, что физика «лижет яйца Сатаны ради куска хлеба», но я всегда считала, что он был рожден с даром предвидения. К тому времени, когда я забирала чемодан с ленты, я убедила себя, что пыталась возбудить дело против Дариуса. Это было по-детски и очень оскорбительно. Я представила, насколько его это ранит. Мне нужно остановиться. Дариус — лучший мужчина в моей жизни, я его сильно любила. В тот самый момент я получила сообщение от Райана.
— Иди к черту, Райан, — пробурчала я. Всякий раз он будто знал, когда у меня в душе неразбериха. Он сводил меня с ровного пути. Но никогда ничего не выпытывал, спасибо ему за это. Он всегда знал, что сказать и как. Можно подумать, что мой муженек-психотерапевт был таким, но увы. Может, с кем-нибудь другим, но не со мной.
Твой отец?
Прямой выстрел в самую рану.
Умирает.
Я могу тебе помочь? Как ты?
Я не ответила. Проверила сообщения от Дариуса. Этих вопросов там не значилось. От него не было никаких сообщений за последние сорок восемь часов, только «Ты уже приземлилась?» И потом: «Где зубная паста Мерси?» Звонков тоже не было.
Что тебе от меня нужно?
Можно было подумать, что я шлю тексты пьяная, и, наверно, с Райаном я чувствовала себя такой, но с меня хватит.
Это не совсем уместный вопрос.
Я рассмеялась. Только Райан может меня рассмешить в такое время. Я спрятала телефон и вступила в холодный город.
Дариус ждал меня у тротуара. Он положил мой чемодан в багажник и подошел к пассажирской двери.
— Здравствуй, — он подошел и поцеловал меня в щеку, несмотря на то, что я рассчитывала на поцелуй в губы. Он выглядел отстраненным, избегал моего взгляда. Возможно, он был раздражен, что я уехала в Финикс, а ему пришлось отменить все сеансы, чтобы сидеть с Мерси.