Да, насчет жертв. Так оно и есть на самом деле, жертва, иначе и не скажешь. Я сейчас долго вглядывалась в фото Александра.
Бедное тщедушное существо, очки просто тянут его голову к земле (а может, он в то время вообще еще плохо держал головку), и если бы не сапоги по подбородок, которые придают ему хоть какой-то вид существа, наделенного плотью, скорее всего, он вообще не был бы виден за своей винтовкой. Боже мой, как же я не боялась его обнимать, это же могло плохо кончиться для него!
Но, к чести своей, должна сказать, что никогда я не просила его, как, например, увиденная мной как-то осенью 100-килограммовая невеста у Вечного огня, взять меня на ручки.
А вот та невеста не знала жалости. Голосом иерихонской трубы она взывала к щупленькому и заметно пьяненькому жениху, канюча, как дебильный младенец-гигант: «На ручки! На ручки!»
Стоявшие рядом родственники и гости, оторвавшись от горлышек бутылок, загудели следом: «На руки, бери ее на руки. Сфоткаем на память!» Моментально протрезвевший жених-замухрышка, встав на цыпочки, пытался шелестеть что-то увещевательное в мясистое ухо своей красотки. Тщетно. Сзади ему отрезала пути к отступлению такая же надутая гренадерша, только постарше и заметно усатая, видимо, мать невесты. Я сама, нечаянно проходившая в эти минуты Александровским садиком, металась между желанием убежать и избегнуть финала этой, как вы понимаете, совсем не смешной истории и естественным желанием каждого нормального человека полюбоваться тем, как ближний его подвергается мучениям и пыткам.
Я была моложе и беспощаднее, чем теперь, и в итоге осталась наблюдать. Суетливой мелкой рысью жених обежал свою невесту сначала справа, а потом слева. Увиденное настолько повергло его в шок, что, уже не выбирая пути и дороги, он как-то резко кинулся к заднему фасаду этой огромной кружевной туши, как-то неуловимо быстро сделал ей что-то вроде подсечки, надеясь, наверное, что, когда она будет падать, ему удастся подхватить ее.
Но то ли он не успел, то ли в последний момент вспомнил, сколько у него еще дел на этой земле, и отдернул руки. Короче, весь этот огроменный тюк тюля и искусственных кружавчиков рухнул прямо на мокрый осенний асфальт. В то же самое мгновение мы с женихом как-то очень слаженно отвернулись от этой душераздирающей картины и бросились прочь в одном направлении. Жених бежал быстрее, я скоро потеряла его из виду. Лично я убежала, потому что было очень страшно. А жених, наверное, неожиданно вспомнил, что забыл выключить дома утюг.
Так вот, эта сцена навсегда осталась в моем сознании, и я дала себе клятву никогда так не мучить своего будущего жениха. Есть ведь много других чудесных и менее травматичных способов издеваться над родным человеком. Так что, дорогой читатель, вытри слезы и перестань рассматривать Сашкино фото. Ему ничего не грозит.
Если вы помните, остановились мы прошлый раз на том, как вся честная компания выдвинулась в ЗАГС. Убранство жениха я вам уже описала. Но, поверьте, невеста тоже не была голой.
На свадьбу мама мне купила чудненький вязаный ярко-розовый костюмчик. Примерно такой, какой покупают своей годовалой девочке родители, у которых до этого уже родились три сына. То есть такой прям утрированный девчачий поросячий прикид. Правда, вместо вязаных ползунков у меня была юбчонка.
С обувью тоже все было хорошо. Светлых туфель мы не достали. У меня, конечно, были чудесные синие в белую полоску кроссовки «Адидас», за которыми я простояла в очереди 4 дня у магазина «Спорт» на Пионерской. Но сколько я их не мерила вместе с розовым комплектом, что-то меня не удовлетворяло.
Пришлось достать старые белые босоножки. Все бы ничего. Но моя собачка Санька в младенческом периоде смены зубов съела носочек одной босоножечки. Однако поскольку мои ножные или ноговые, как вам больше нравится, пальцы все равно свисали примерно сантиметров на 5 из босоножечек-маломерок, практически ничего не было заметно со стороны. Одно «но»: на улице лежали метровые сугробы, а у меня босоножки с тремя ремешками. Впрочем, это были уже совершенные мелочи и придирки. Зато у меня были белые колготы. Их каким-то чудом раздобыла моя любименькая университетская подруга Леночка. Видимо, она не пожалела на это никаких сил и средств. Уж очень ей было жалко меня.