Продвинувшись чуть выше по его телу, я съела влагалищем болт, ни разу не поперхнувшись. Да-а, бля, вот оно — член во мне. Кайф, ебать его. Начав двигаться, я аккуратно вынула из рук присмиревшего Джаспера небольшую кипу бумаг и веером раскидала их по полу. Мне показалось, что так драматичнее. Но самой большой наградой стало то, что мужу было откровенно плевать на сраные документы — Джас даже не взглянул на них. Он только обхватил меня за ягодицы под сорочкой и со стонами стал помогать трахать себя. Я приближалась к оргазму — великолепному и долгожданному — когда кое-кто посмел отвлечь меня от дела грубым окриком.
— Белла Каллен! — это был Эдвард, по какой-то невероятной глупости еще одетый в боксеры. — Не смей кончать без меня, — я тут же замерла на Джасе, потому что все было уже вот-вот. Не спрашивайте, как это у меня получилось, я сама не знаю.
Как мне показалось, жутко медленно снял он последнюю одежку. Представший моему взору член был охуительно красив, с точно таким же сейчас обнималась моя точка джи.
— Давай, блядь, быстрее, — не утерпела я, сама удивляясь, когда это успела превратиться в сварливую бабу. Или я всегда такой была?! Но мне повезло — Эдвард только раскатисто рассмеялся в ответ, направляясь в нашу сторону.
— Ложись на Джаспера, женушка.
Перед тем как я наклонилась глубоко вперед, младший Каллен успел освободить мои грудки из кружевного плена, так что сиськи были сейчас в раю, без преград касаясь гладкого тела Джаспера. М-м-м. Бесподобно! Я потянулась к его губам, и мы слились в нежно-обжигающем поцелуе, оба надеясь, что Эдвард там пошевеливается. Наконец я ощутила, как он забрался на матрас позади меня и, откинув подол сорочки на спину, сначала добавил смазки между ягодиц. После он приставил член к самой дырочке и начал какой-то тухлый диалог.
— Ты помнишь, что сегодня за день? — я не поняла, к кому он обращается, но не хотела терять время зря и поэтому стала двигать бедрами назад, надеясь поймать и эту рыбу-молот в сети. — Джас, держи ее. Белла, я к тебе обращаюсь, какой сегодня день?! — он, блядь, начинал нервничать, а Джаспер вцепился в мои бедра, мешая двигаться. Я постаралась сконцентрироваться… да хрен знает, какой день! Еще и сегодня!
— Ну пятница, — я снова попыталась двинуть попкой навстречу толстому красавцу Эдварда, но он зарычал мне в ухо. — Не день недели. Дата! Какой сегодня месяц и число?
— М-м-м… двадцать четвертое апреля, — после его уточнения я достаточно быстро все вспомнила, потому что в этот день родилась любимая певица моей мамы — Барбара Стрейзанд. А мы всегда с помпой отмечали этот день, и — главный бред, всю грандиозность которого я начала осознавать всего-то лет шесть назад, — я обязана была связаться с мамой и поздравить ее, в какой бы точке мира не находилась. Само собой, и сегодня днем я исполнила многовековой ритуал — позвонила родительнице.
— Правильно… — Эдвард вошел в меня немного, одобряя верный ответ. Где-то на одну треть своей божественной длины. — А что произошло двадцать четвертого числа два месяца назад?
Я потянулась ртом к Джасперу и укусила его за губу, от неожиданности он ослабил захват на моих бедрах, и я, бля, хорошенько насадилась на член Эдварда. Да-а-а, ебать все календари в мире!
— Мне. Похрену. Что. Было. Там. Когда-то, — мой рот сам по себе исторгал возмущенную тираду, пока, акцентируя каждое слово, я дырочками насаживалась, точнее, пыталась насаживаться на гигантские болты мужей. Я чувствовала подступающий экстаз, и как наркоман оргазма стремилась заполучить дозу, невзирая на препятствия.
Но с Эдвардом такие штуки, конечно, проделывать было нельзя. Он дал мне поколбаситься на членах секундочек пять, а затем меня скрутили, образно говоря… обездвижили, ебать, и это во время близко-близко подобравшегося охуительного оргазма.
— Бляха, Белла, — Эдвард всей своей массой лежал на моей спине. Бедный Джас, надеюсь, его не слишком придавило, я глянула вниз — этот котяра лыбился вовсю, причем довольно-таки счастливо. Старший Каллен оттянул свои бедра назад, чтобы затем с силой войти обратно, одновременно сообщая мне с каждым толчком: — Два. Месяца. Назад. Двадцать. Четвертого. Апреля. Мы. Встретили. Тебя. Стервозина, — я и слышала вроде бы его речь, и в то же время погружалась в какой-то транс, мои нервы уже не выдерживали такого семичасового сексуального издевательства. Оргазм вовсю накрывал меня. Не знаю как, но Эдвард это понял. Он наклонился к моему уху и, не переставая драть мою задницу, прошептал: — Белла, я люблю тебя.
В унисон ему с другой стороны головы эти же три слова хрипло прошептал и Джаспер, трахающий влагалище в одном ритме с братом.
Фак. Ебать. Удовольствие зародилось где-то в новом месте, не там, где обычно. Киска начала пульсировать, но в большей степени я ощутила то непередаваемое наслаждение, которое расцвело в сердце и моей душе. Думаю, я орала — голосила, как бабка на привозе — пока все тело содрогалось между двумя великолепными мужчинами, которыми были моими. Слезы выступили на глазах, а их потрясающие болты не переставали с силой двигаться во мне, продлевая охуительно прекрасное удовольствие.
Уткнувшись в щеку Джаспера, я почувствовала, как Эдвард слизал капельку слезы с моей скулы, а затем нежно поцеловал в висок. Они продолжали двигаться, приближаясь к своему наслаждению, и я интуитивно вовремя открыла глаза, чтобы понаблюдать, как Эдвард с тем шикарным предоргазменным лицом, от которого у меня просто сносило башню, наклонился к губам Джаспера для поцелуя. Я видела каждую секундочку этого двойного кайфа, даже тройного, ведь у меня не было ни грамма ревности или зависти — я словно еще раз кончала, только теперь вместе с ними.
*****
Не знаю, как долго мы лежали, сплетясь одним клубком, не желая распутываться. Это было настоящее счастье. Я вновь хотела расплакаться, но остановила себя — я же стервозина, а не плакса!
Но вот меня, все еще не сумевшую выбраться из неги, волшебным образом переместили, и теперь я лежала на боку, а моя голова покоилась на плече Эдварда. Сзади к моей попке прижимался Джаспер. Думаю, он, как и всегда, лег в свою любимую позу — подставил локоть под голову, чтобы все лучше слышали его трындеж, а он мог наблюдать за нами. По крайней мере, голос младшего Каллена раздавался откуда-то сзади и сверху — проверять было лень.
— Смотри-ка, — Эдвард повернулся и поцеловал меня в лоб, — ровно через пять минут наступит то время, как я впервые выебал тебя в киску два месяца назад.