— Слушаю, — он улыбнулся.
— Пока не стоит стена, крышу нет смысла чинить. Её разобрать надо с той стороны. Как стена встанет на место, обратно собрать. Четверть крыши гнилая. Менять. Черепица ещё хорошая, переложить. Докупим, что не хватает. По стене сверху, сделать обвязку для неё, как встанет на место. Стена посередине дома тоже прогнила, до первого этажа. На втором убрать, на первом верх заменить. Может, камнем её лучше. Убрать везде плесень, пол у двух этажей заменить. Покажу докуда. Полы просмотреть все. Второй этаж и чердак — полы деревянные. Ветхие. Где надо — заменить. Стеллажи из библиотеки привести в порядок, и в подвал. Его осушить весь. Там будет, в одной из комнат, склад с припасами. Крупы, мука. Все, что надо хранить при нормальной температуре. Подогнать по размеру стеллажи. Поправить все двери и окна. Перекосило, рассохлись. Косяки тоже. Мышам вход закрыть. Защиту какую или что там у вас, что б работало. Вон, с Мэлом подумайте. Он артефактор. Это на первое время. Потом ещё работа будет.
— Ого, планы у вас, грандиозные!
— Так, дом-то через месяц — два упадёт, если не поправить. Потому и планы такие. Вот список материалов. Смотрим на месте и правим. Мэл, на тебе подвал, что б не заливало. Ну и на подхвате. Балки помочь поднести, доски. Подержать где. Работаем.
Осмотрели весь дом, я помогала, показывала, где что не так, объясняла. Вижу ведь, что с домом. Болеет он. Камня надо больше, чем я думала. Купим. Со всем остальным — должно хватить. Отправила мужиков на рынок. А сама обед готовить. Борщ со сметаной, пирогов с мясом испекла, котлеты по киевски с домашней лапшой, печенья к чаю. Голодные придут. Их кормить надо. Пока работать будут, заготовки сделаю. Фарша накручу, котлет наделаю, голубцов и фрикаделек. Работалось легко. Пару тазов фарша минут за десять сделала. Толи я быстрее, толи время замирает. Не пойму. Сосед у меня прожорливый, замораживала порциями на четверых. Три съест точно. Шумно вернулись мужики, погнала мыть руки и есть. После обеда, они работать, а я стирать. И гладить. Ужин готов, только подогреть.
— Варвар, далеко им до дома, может организуем спальные места?
— Можно. Если на матрасах смогут спать. Кровати заставлены.
— Да мы, и не в таких условиях спали. Нормально.
— Точно. Нам хоромы не нужны.
— Смотрите сами. В столовой, вроде, получше, можно там постелить. Выше — хуже. От стен дует и плесень. Сейчас постели организую.
Пробежалась по комнатам, по паре матрасов каждому, одеяла, подушки. Поближе к кухонной стене и коридору определила. С ванными, пока, беда. Умыться только. Воды подогрела. Ничего, будет нормальный дом. Подлатаем. Он, как услышал. Вздохнул тяжело. Или чудится мне?
Мужики трудились, я обрывала обои, тряпки со стен, выносила мусор в мешках. Это не первый ремонт в моей жизни. Справимся. До голых стен и пола снимала. На третий день пожаловали родители Мэла.
— Мам, пап, — он уже морально подготовился к встрече, — Что случилось у вас?
— Это мы хотели бы знать, сын, что случилось у тебя? — вперёд вышла беловолосая чёрная дамочка с красными глазами. Лет двадцать на вид. Это мама?!
— Ничего. Ремонт делаем. Решили перепланировку сделать. Не видно, разве?
Дом обнесен строительным лесами, окна открыты, их наш многорукий друг Сио делает. Крыша уже разобрана, стены убрали и пол где нужно, будем делать, как внешняя стена будет готова. С другой стороны дома работает Динар.
— Зайдёте, чайку попить? Времени у нас мало. Работаем. Но для родителей полчасика найдём. Ночевать негде, весь дом в пыли, недели на две. Может три, — это я вышла.
И чего так смотрят? Нормально я выгляжу! Розовая рубашка расстегнута до середины груди, рукава завернуты до локтя. Серые бриджи, на бёдрах пояс с инструментами. На шее золотая цепь в мой палец, вокруг головы повязка из платочка в розовую полосочку, сверху пушок торчит. Очень симпатично, по-моему. Стильно.
— Это кто? — длинный наманикюреный ноготь указал на меня.
— Домовой мой, — Мэл пожал плечами, как-будто не видно.
— Что со старым случилось?
— Это старый. Имидж поменял. Нравится ему так.
Папа поперхнулся и выпучил глаза. Мама брезгливо пожала губы.
— А вы, дамочка, против домовых что-то имеете? Нехорошо. Расизм это.
Папа прячет улыбку, мама сопит.
— В дом-то заходить будете? Или, даже чайку не попьёте?
Мэл, уже улыбается, папа тоже. Мама фыркнула, и зашла. Ну и, ладненько. Сейчас накормлю, подобреет.