— Вот. Это всё само должно греться, когда воду наливаешь. До кипения. Вот эту миску на тридцать восемь градусов, вторую на минус двадцать.
— А это зачем?
— Мороженное хочу. И йогурт.
— Ладно. Остальное неси.
Притащила свои ящики и панель.
— Слушай, а они не такие, как мы покупали.
— Да. В дверки мне стекло вставили специальное. И противни сделали, как просила. Это духовки. Этот ящик низ от коптильни, что б грелся. Вот этот, на мороз. Сам знаешь, уже делал. Он близнец моего холодильника. И плита.
— Завтра все будет готово. Ещё надо что?
— Блендер. И измельчитель.
— Рассказывай.
— Всё просто. Кладёшь в миску или банку продукт. Закрываешь крышкой. Минута, и у тебя там мелкие кусочки из продукта, ещё одна и там каша. Не нагрев, а размолоть. Это измельчитель. Блендер… Сейчас нарисую. Вот. Можно опустить в кастрюльку и содержимое размолоть в кашу. Или взбить. Лучше из металла. Зависит от формы ножей или лопастей, что он делает.
— Какая интересная штука! — глаза загорелись, вот он, артефактор.
— Принцип работы понятен?
— Да!
— На нем же можно сделать всякие приборы для кухни. Что б тёрли крупно, мелко, кубиками, резали колечками или соломкой. Бывают целые системы со сменными ножами и чашами. Думай. Только сначала сделай, что я просила зачаровать. А то опять засядешь, и фиг тебя вытащишь.
— Да, конечно. Погоди, чаши зачем менять?
— Одна для напитков, типа кувшина, ещё для теста разного смешивать, поменьше — измельчать. Ты же не будешь приправы закидывать в большой чан. Размажутся по чаше, а толку не будет. Они разных размеров могут быть. Можешь сделать набор измельчителей. Маленький, со стакан, для приправ, лука, чеснока, сыра. Побольше для пюре, нарезки, тёрка. Совсем большой для теста и напитков. Я пошла. Не забудь, что завтра приду забирать.
— Да. Помню, — уткнулся себе в блокнот и лихорадочно написывает.
Конечно, помнит он. Я уже верю. Неделю можно не волноваться. Будет сидеть в лаборатории. Отлично. Меня ждёт Пинк с очередной книгой. И чего Мэла по бабам понесло? Жил же нормально. Работал спокойно. Так нет, теперь на него вешаются разные, а он и рад. Ладно, если б на него смотрели. А то, ведь, в глазах калькулятор. Ни одна не познакомилась со мной. Так, обслуживающий персонал. Подай, принести, пошёл вон. И сразу строют планы куда чего переставят. Угу. Конечно, так вам и позволили. Нора со мной познакомилась, когда к нам пришла. И не критикует дом. В размышлениях дошла до Пинка.
— Варь, ты совсем лысая стала, — как всегда, Пинк — мистер тактичность.
— И что, главное, бороды нет. Я наоборот, рада. Бриться не надо.
— Малая, в футбол играем? — Рры, любит спорт. Это понятно, ему двигаться надо. Он очень талантливый, считает его мама. Во всём.
— Играем, только силу расчитывай, что б я опять не улетела вместе с мячом.
— Я нечаянно.
— В курсе. Кто на воротах?
— Я! — Пинк тут же подпрыгнул.
— Идёт.
У Пинка и Рры классные родители. Они спокойно смотрят, как мы бесимся, даже не ругались, когда Рры уронил стену беседки на кусты роз, а я взорвала, нечаянно, краску. Хотела проверить, будет ли освещение в духовке, если покрасить светящимся зельем верхнюю стенку. Нагрела краску в баночке… Не будет. И почему она взорвалась? Я думала, что закипит. Отмывали нас всех. И лабораторию. Но её уже мы сами мыли.
— Варя, а почему так случилось? — мама Пинка очень спокойная. И в кого сынок такой вентилятор?
— У меня есть нагревательный шкаф, я хотела там свет сделать краской. Надо было проверить, как на температуру отреагирует…
— Понятно. Ты лучше спроси в следующий раз. До тебя, её много кто нагревал. Так что, выводы можно сделать не проводя экспериментов, — это все, что сказала мне мама Пинка.
— Обещаю спросить. А чем можно сделать?
— Есть кристаллы. Они в вулканах растут. Вот ими можно. Есть даже порошок из них. Свет будет красноватый или жёлтый. Их наплавливают на поверхность, но делает это огневик. Температура очень большая нужна.
— А где взять? Они продаются?
— Конечно. Если немного надо, могу дать.
— Мне капельку. На два вот таких кружочка или квадратика.
— Хорошо. Дам. Идите играйте.
Меня тут воспринимают, как десятилетнего ребёнка, если не меньше. Никифор, местный домовой, как-то незаметно стал звать внучкой. Мне приятно. Он не ругается, если мы что-то рушим, а журит. Большей частью, мы за собой исправляем.
В школе ничего не рушим и драки не устраиваем. Помогли снова футболки. Мы все трое пришли в одинаковых. С двух сторон жуткие оскаленные рожи и подпись внизу: "Несём добро! Можем поделиться!" Почему-то, желающих получить добро нет. Скоро экзамены. Мы усиленно готовимся. Мэл оформил патенты. Сделал комбайны для кухни, миксеры, блендеры, измельчители. Конечно, и мне тоже. Поток его баб снизился. Нагулялся, что ли или мозги на место встали? Снова стала ходить Нора. Пока, раз в неделю. Значит, жизнь налаживается. А я стала совершеннолетней.