Глядя на успехи Шелягова, ставку на цифровые технологии начали делать и старые игроки рынка. Дети владельца холдинга «Горбрус» Юрия Манилова — Артем и Илья — создали компанию «Честный агент», которая запустила собственную IT-платформу для комплексного оказания ритуальных услуг — от транспортировки тела в морг до выбора места на кладбище. Впрочем, главное преимущество компании — все равно налаженные связи с кладбищами: «Честный агент» управляет муниципальными кладбищами в нескольких районах Подмосковья. А земля — наряду с информацией об усопших — это по-прежнему главный актив похоронной отрасли.
МОСКВА
Опекуны могил
На одной из центральных аллей Ваганьковского кладбища в Москве в 2012 году появилась могила молодой девушки Марины Красильниковой. Монумент, на котором выгравированы письма родственников покойной, занимает сразу несколько участков на пересечении двух центральных аллей. Сбоку участка стоят четыре обветшалых памятника с другими фамилиями.
Отец Марины — Сергей Красильников, один из совладельцев снесенного в 2016 году вещевого рынка около метро «Петровско-Разумовская», — получил участок земли в рамках программы «опекунства могил». Согласно изданному в 2009 году постановлению, могила может быть признана бесхозной и передана под «опеку» другому человеку. Он должен отреставрировать памятник или поставить новый; если он решит кого-то похоронить на участке, на тыльной стороне нового памятника должна быть написана фамилия покойного из прежнего захоронения. Принимает решение о передаче могилы в опекунство комиссия, состоящая из сотрудников «Ритуала» и «представителей общественности» (каких конкретно, неясно).
Эту схему придумал тот же Алексей Сулоев, когда был главой «Ритуала». За несколько лет до старта программы опекунства компания Сулоева «Спот.ру» выиграла тендер на проведение инвентаризации старых кладбищ Москвы. Когда Сулоев перешел на госслужбу, он объявил программу перерегистрации могил и выдачу электронных паспортов захоронений для родственников усопших. По его словам, это должно было помочь забывчивым людям найти могилы близких — для этого на кладбищах предполагалось установить электронные терминалы (этого так и не произошло). Если владельцы могил не успевали пройти перерегистрацию, то их могилы признавались бесхозными и могли получить «опекуна».
При Сулоеве, в конце 2000-х годов, старые кладбища начали активно переустраивать — сносить хозяйственные постройки и сужать дорожки, продавая освободившуюся землю под могилы. Большинство кладбищ не были зарегистрированы в земельном кадастре, а значит, не имели четких границ, что позволяло их администрации захватывать прилегающие земли. Так, в 2011 году природоохранная прокуратура обнаружила, что Бутовское кладбище незаконно захватило три гектара леса, на которых к тому времени было расположено 4 тысячи могил. (Конфликт урегулировали мировым соглашением.)
В 2014 году правительство Москвы лишило «Ритуал» возможности продавать земли под новые могилы, отменило программу опеки и запустило электронные аукционы по продаже земли под семейные захоронения на старых кладбищах. За несколько лет на них выставили более 2 тысяч участков. Впрочем, ажиотажа эта процедура не вызвала. Самый дорогой участок — 4 квадратных метра у входа на Троекуровском кладбище — за 4,65 миллиона рублей приобрел бывший акционер газового холдинга «Итера» Валерий Коротков. На самый дешевый лот — 0,88 квадратных метра за 24 тысячи рублей на Черкизовском кладбище у аэропорта Шереметьево — покупателей так и не нашлось.
Еще один важный ритуальный актив — торговые точки вокруг кладбищ. Как показывает расследование «Медузы», наиболее привлекательные участки для такой торговли принадлежат людям, которые аффилированы с бывшими чиновниками «Ритуала» и заведующими кладбищами.
