— Твоё негодование слышно с первого этажа, чудо моё. Что случилось? — Сэверин зашел ко мне сегодня раньше обычного, я еще не легла в постель, коротая вечер в кресле и дочитывая сиропный эпилог. Аж зубы о патоки сводило!
— Никогда больше не буду читать любовные романы, — буркнула я, откидывая в сторону глупую книжицу. — Ни-ког-да. Сэв!
— Да?
— Нам надо поговорить!
— Н-да?
— Почему ты меня избегаешь? — Сегодня я была настроена как никогда решительно и, не дожидаясь, когда некромант подойдет ближе, поднялась на ноги сама и шагнула к нему. — Ты меня больше не любишь?
— Люблю, — его тон стал мягче, а в глазах промелькнула ирония, но они были всё ещё черными, не посинев за эти дни ни разу. Но хотя бы вены и ногти стали нормальными, словно всё, что я увидела на изнанке, там и осталось.
— Тогда почему? И ребят за что наказываешь? Это глупо. Они не знали, что я распадусь на части, и всё сделали правильно. Тем более я вернулась. Ты к ним несправедлив!
— О… Внезапно. — Сэверин слегка наклонил голову и хмыкнул. — В тебе прорезалось сострадание?
— Глупости. — Я насупилась. — Ты просто… Просто придираешься. И меня… — Глянула на мага исподлобья. — Меня ты тоже наказываешь, да? Приходишь и сразу уходишь. Не целуешь. Не… Ничего. А я… Я может, хочу? Я же не при смерти. Хожу вон уже!
— Да? — Ламбертс иронично выгнул бровь. — И где связь?
Несколько раз сморгнув, уставилась на мужчину в недоумении.
— В смысле?
— Неважно, — Сэверин слегка поморщился, но сразу задал новый вопрос: — Значит, хочешь поцелуев?
— Да!
— Может, и секса?
Какой-то он сегодня странный, но…
– Χочу!
— Со мной?
Точно странный.
— Естественно!
— А почему?
— Сэверин, у тебя всё в порядке? — Я забеспокоилась уже всерьез. — Ты там на изнанке ничего не оставил? Ну там… Немножечко мозгов?
— Хамишь, — покачал головой некромант, но при этом шагнул ближе и обнял за талию, окончательно привлекая к себе. — Хотя согласен, адекватности во мне в последнее время мало. И виновата в этом ты, Эмилия.
— Мозги — пища кладбищенских гулей, я предпочитаю шоколадные пирожные, — проворчала уязвлено, но почти прощая ему все эти некрасивые намеки. Прощу и остальное, если сейчас поцелует. Но только если прямо сейчас!
— У тебя отменно получается мотать мне нервы, чудо, — тихо произнес некромант почти мне в губы и тут же поцеловал, но так легонько, что я едва ли ощутила прикосновение. — Не представляешь, как дико я хочу тебя наказать… — И снова поцелуй, но уже в уголок губ. — И не представляю, как. — Ещё поцелуй, на этот раз в скулу. — Что мне с тобой делать, чудо?
— Любить?
Тихо усмехнувшись, неопределенно качнул головой и поцеловал снова, но я всем своим существом поняла, что должна ему объяснить. Всё объяснить.
— Не злись… Пожалуйста. Я не могла иначе. Я знаю о сущах если не все, то почти все. Ты не мог его остановить. Понимаешь? А я… Я могла. Только так. Я не могла тебя потерять, понимаешь?
Уже я тянулась к его губам, щекам и подбородку. Уже я бормотала и шептала, покрывая его лицо невесомыми поцелуями.
— Ты самый лучший. Невозможный. Потрясающий. Я… Я бесконечно восхищаюсь тобой! Но если бы он… Мне нет смысла жить без тебя, понимаешь?
По моим щекам катились слезы, но я даже не пыталась их вытирать.
— Ты просил остаться с тобой. Только с тобой. И я осталась. Но зачем мне этот мир, если в нем не будет тебя?
— Это называется любовь, чудо моё… — В бездонных провалах напротив растворились последние крупицы первородной тьмы и на меня взглянули самые синие, самые красивые глаза в мире. — Теперь ты знаешь, каково это — любить.
— Это ужасно, — прошептала, глядя на мага широко распахнутыми глазами и понимая, что он прав. — Это… Так больно!
— А еще прекрасно.
— Ужас.
— Нежно.
— Жуть!
— Это окрыляет.
— Кошмар!
— Ты не романтична…
— Угу. А давай ты меня просто поцелуешь?
— С удовольствием.
ГЛАВА 21
На пятый день после моего возвращения Сэверин собрал нас вечером в гостиной первого этажа и сначала изучил своим фирменным пронзительным прищуром, под которым даже я поежилась, Янина обхватила себя руками, а парни все как один предпочли потупиться.
Я на всякий случай тоже.
Какой красивый паркет!
И только минут через семь магистр заговорил. Всё, как полагается: язвительно и со смаком.