— А, да ладно! — махнул лейтенант рукой. — Видели бы вы цирк и дурня у ковра! Явился в аптеку. Деньги на прилавок. И говорю: «Презервативы — на все!» Старушка аптекарша только охнула и к заведующей. То ли меня за содержателя подпольного борделя дома приняла, то ли за сексуального маньяка…
— Все же товар отпустили?
— Так точно. Выкатили коробку: нате вам!
— Аптекарши на вас не глазели тайком?
— Откуда вы знаете? — с еще большим подозрением, чем раньше, спросил лейтенант.
— Да так, — ответил я загадочно. — Догадываюсь.
— Было, товарищ подполковник. Ой, было! Прямо смотрины устроили.
— А как до полка добирались?
— Будь оно неладно! В трамвае ехал. Коробка в руках…
— С надписью? — спросил я.
— В том-то и дело! Женщины меня разглядывают. Одна другой сказала на выходе: «Во, жеребец!» Другая поправила: «Кобель!» Тихо, но я слышал. Аж весь потом залился. Мужики смотрели и ржали.
Он засмеялся, что-то вспомнив, и смахнул со лба ладонью пот.
— В другой раз умнее буду.
Я улыбался. История двигалась по спирали. События повторялись по одному сценарию.
Все лейтенанты смелы и слегка глупы. Все аптекарши красивы и любопытны. На глупых и любопытных нет дефицита. Дефицит долгое время существовал только на изделия номер два. С резиной в нашей стране было туго…
Генерал спрашивает лейтенанта:
— Это правда, что вы пользуетесь большим успехом у женщин?
— Не очень большим, но пользуюсь.
— И что же им в вас нравится? Вид у вас, вообще-то, скажу честно — не ахти какой…
— Женщины во мне ценят мою предельную откровенность и чистоту помыслов.
— Поясните.
— Я подхожу к любой и прямо спрашиваю: «Не хотели бы вы со мной…»
— Голубчик! Но за такое предложение можно и по физиономии схлопотать.
— Так точно, случается. Но желающих всегда больше.
ЛЕЙТЕНАНТ ИВАН — БОЕЦ СЕКСУАЛЬНОГО ФРОНТА
Однажды на политзанятиях рядовому Катрынюку строгий майор из политотдела дивизии, инспектировавший нашу батарею, задал вопрос:
— В каких случаях войска привлекаются для помощи местному населению?
Я был лейтенантом старательным и мои солдаты все, что им было положено, знали твердо.
— В случаях стихийных бедствий, товарищ майор, — ответил Катрынюк.
— Какие вы знаете стихийные бедствия, — последовал новый вопрос. Назовите.
— Это, товарищ майор, наводнение, землетрясение, лесные пожары, уборка урожая…
Так вот именно по случаю стихийного бедствия в виде урожая лейтенанта Ивана Белых вместе с его подразделением направили на уборку картофеля в отдаленный совхоз. Военных здесь встретили радушно. Солдат разместили в совхозном клубе. Офицеров расквартировали в домах рабочих совхоза.
Иван вместе со своим товарищем поселились в избе пышной молодайки, поварихи полевого стана. Женщина возрастом не старше тридцати сразу привлекла интерес лейтенантов своим товарным видом. Невысокая, плотно сбитая — попробуй ущипнуть за ягодицы — тут же сосклизнут пальцы будто ты захотел ухватить булыжник; с крепкими ногами, с крутой грудью и озорной улыбкой, она лукаво улыбалась лейтенантам и казалась сама ждала их атаки, чтобы сдаться на милость смелого без боя и сопротивления.
— Моя, — сказал Иван такому же как и он лейтенанту Сергею.
— Ну, хрен там, — не согласился тот. — Это еще надо выяснить, кто из нас ей больше нравится.
На том и порешили.
Вечером вернулись с поля уже в сумерках… Сергей, подсуетившись, поговорил о чем-то с хозяйкой, подошел к Ивану и шепнул ему:
— Все, Ваня, ты потянул пустышку. Мы договорились, что ночью к хозяйке приду я.
Легли спать. Постояльцы расположились в сенцах на полу, хозяйка — в доме, на широкой русской печи.
Когда все стихло и хозяйка на печи стала мерно посапывать, Сергей торкнул Иван в бок:
— Все, я пошел.
Маршрут для себя он выбрал еще засветло. Рядом с печью была пристроена дощатая выгородка с дверцей, подвешенной на петлях. Чтобы подняться на лежанку, надо было эту дверцу открыть. Однако, как приметил Сергей, петли страшно скрипели и создавали ненужный шум. Чтобы избежать его, лейтенант решил не открывать дверцу, а подлезть под нее по-пластунски. Благо нижняя часть калиточки не доходила до пола больше, чем на полметра.
Иван, сам большой любитель сладких авантюр, лежал в сенцах и с завистью рисовал себе картины жаркой встречи Сергея с хозяйкой, которая, пламенея душой, ждала его на разогретом ложе.