— Помню-помню эти его слова. Эх, дед твой — тот еще знаток жизни. Мне бы так — взглянуть на мир его глазами и тревог не знать… и боли. — София тоскливо вздыхает. Думаю, от нахлынувших горестных воспоминаний.
— Скучаете по мужу? — понимаю я.
Поджав губы, признается:
— Скучаю… Завтра вот годовщина. Уже три года с тех пор прошло, а боль время от времени напоминает о себе… В такие моменты хочется плакать, Александра. Знала бы, как нестерпимо хочется. — Она небрежным движением отправляет за ухо выступившую на лицо светлую прядь, а на васильковые глаза тут же наворачиваются слезы.
Краем глаза отметив для себя рассыпавшиеся по поверхности стола крошки печенья — нужно будет потом помочь Софии убраться, — ставлю на них же свою фарфоровую кружку и порываюсь обнять добрую старушку:
— Ну что вы, — утешаю ее я, заключая в объятия. — Всё же хорошо. У него там (показываю вверх, имея в виду небо) тоже всё прекрасно. И он так радуется за вас, когда вы счастливы. Зачем же вы его расстраиваете своим унынием? Не нужно этого делать.
— Знаю, милая, знаю. Что-то расклеилась я… Ох, всё, ты права, не буду больше. — И быстренько смахивает так и не успевшие пролиться слезы. Сильная женщина, хоть она об этом и не подозревает.
Преданно заглядываю ей в глаза и негромко произношу:
— София, я вас обожаю, знаете, да?
И она улыбается:
— Ох, девочка ты моя, я тоже тебя люблю. С малых лет тебя знаю. Ты же мне как внучка…
Погода вконец испортилась. Ветер разгулялся не на шутку. Реакция на шумный хлопок входной двери не заставляет себя долго ждать — тут же незамедлительно слышу голос мамы из кухни:
— Привет, милая!
Кидаю вещи на пол и направляюсь на кухню.
— Мама, наконец-то ты дома. — Обнимаю ее.
— И я тебя рада видеть. Будешь кофе?
— Конечно. — Удивляюсь, что она вообще спрашивает о таком. Кофе, как и чай, я просто обожаю. Его аромат. Этот потрясающий неповторимый вкус наслаждения и бодрости. Мммммм.
— Я приготовила курицу и картошечку. Вымой руки и садись за стол.
Сижу за барной стойкой и любуюсь, как она плавно и лаконично справляется со всем кухонным процессом. Подает мне кофе, и я перемещаюсь в столовую, пью чудеснейший горячий кофе. Затем она ставит на стол две порции, и под звуки завывающего за окном ветра мы принимаемся за ужин.
— Рассказывай, как дела на учебе? Какие новости? Я хочу знать всё.
Ой, начинается.
— Мам, как ни странно, но никаких новостей, — как можно правдоподобнее вру я.
— Неужели никаких? — удивляется мама.
— Представь себе, никаких. Даже скучно, — притворно жалуюсь я.
— Ну ладно, тогда сообщу тебе свою новость. Завтра мы летим в Москву к Лене.
Чтоб вы знали, Лена — это моя тетя и мамина младшая сестренка. Наверное, вы давно задаетесь вопросом: "Куда ж они дели свою квартиру? Продали? Тогда почему у них не хватает денег? Возможно, они ее сдают. Но в этом случае снова напрашивается тот же вопрос: где же деньги?" Отвечу. Мама продала ее и вырученные деньги отдала Лене, та дополнила их своими и купила себе квартиру в Москве. Там Лена работает педиатром, зарабатывает довольно прилично и постепенно обустраивает свою квартиру.
— Зачем? У нее день рождение только в январе.
— А кто сказал, что мы не можем к ней съездить просто так, в гости? Так что рано утром выезжаем. Полетим на самолете. Билеты уже куплены, и отказы не принимаются. — Мама ставит меня перед фактом.
— Ладно, — недовольно бросаю я и корчу гримасу.
— Не корчи рожицу… И кстати, Лена хочет пройтись с тобой по магазинам. Ты как? Не против?
— Шутишь? Нет, конечно. — У меня мгновенно взлетает настроение. — Ради этого стоит съездить на денек. Мы же на один день едем?
— Конечно, даже не надейся, что тебе удастся пропустить хотя бы один учебный день, — неестественно строго говорит она, и тут же на её лице появляется добродушное выражение лица. Мы обе смеемся. Это же мама, моя мама, с которой иногда бывает очень даже весело. И в такие счастливые моменты, мне кажется, что она единственная на всём белом свете способна в действительности меня понять.
— Пойду наверх, к занятиям готовиться. Раз воскресный день занят, я должна сегодня же всё успеть.
— Да-да, иди конечно. Посуду сама помою, — с этими словами она встает и принимается убирать всё со стола.
Собираюсь уже подняться на второй этаж, как раздается звонок в дверь.
— Мам, я сама открою! — кричу я ей.
Открываю дверь и вижу на пороге совершенно незнакомого парня, лет 17–25. Черт его разберешь — эту нынешнюю молодежь. И это говорю я, та самая современная молодежь. Даааа уж, словно старуха какая… Нет, ну правда же непонятно, кто сейчас стоит передо мной: мальчик лет семнадцати или взрослый парень в странной мешковидной толстовке темно-синего цвета и узких черных штанах, ну и броские, красные кроссовки в придачу. Если честно, напоминает гопника. Может, станет ясно по голосу. Вот только он стоит ко мне боком и глядит куда-то вдаль. Наверное, не заметил меня.