И откуда их столько, Куприяновых, на мою голову свалилось? - вздохнул я.
Это меня совершенно не устраивало - мне нужен был он, лично, а не его письменные показания. Я наметил провести одно мероприятие, связанное с очной ставкой, и его присутствие было обязательно.
Причина, из-за которой он мог отказаться приехать, могла быть одной - раскрытие наркодеятельности в его бывшей, теперь переименованной, фирме. Но, ни Милютин, ни другие участники группы, его фамилию ни разу не назвали, и я надеялся, что он не испугается приехать, иначе..., иначе мне пришлось бы копать дальше и глубже. А, это время, драгоценное, в сложившейся ситуации, время.
Поэтому, я предложил Виктории позвонить ему, и пригласить приехать, добавив к приглашению и личный мотив, вроде: она скучает по нему и ждёт не дождётся встречи с ним...
Она с неподдельной радостью, насколько я понял, согласилась выполнить мою просьбу. По-всему было видно, что эта, жестокая, волевая девушка, действительно, была влюблена в Вадима Куприянова всеми фибрами своей души.
Наконец, к великому моему облегчению, он дал согласие на своё появление в России. Я, боясь спугнуть удачу, три раза постучал костяшками пальцев по столу и попросил Бога, не отворачиваться от меня, хотя бы в этом деле, не лишать меня своей милости!
Для проведения очной ставки я не мог обойтись без Иваницкого и, надеясь на удачу, вечером позвонил Ирине. Трубку взяла она. Сердце моё ёкнуло в груди и я, на миг, даже перестал дышать, а потом, потом появилась радость от возможности хоть и не видеть Ирину, то хотя бы слышать её голос.
- Ирина, - я чувствовал, как дрожит мой голос от волнения, - Ирина, мне нужно, понимаешь, очень нужно, поговорить с твоим другом. Ты можешь пригласить его к телефону?
На какое-то время в трубке повисло молчание, затем я услышал, как Ирина сказала кому-то, находящемуся, вероятно, в другой комнате - «Лёша, с тобой очень хочет поговорить следователь, Владимир Степанович, ты подойдёшь?» И я услышал, правда, заглушённый расстоянием, ответ - «Хорошо, сейчас».
- Сейчас он подойдёт, - сказала Ирина и, по-видимому, положила не отключённый мобильный телефон на что-то твёрдое, потому, что я явственно услышал стук.
Я разочарованно вздохнул. Мне хотелось слышать и слушать её, ну, хотя бы не её голос - хотя бы её дыхание..., но, она положила трубку.
Затем, в трубке раздалось:
- Алло, я слушаю вас, Владимир Степанович.
- Здравствуйте, - поздоровался я, решая, с чего начать разговор.
Вот всегда со мной так, услышу голос Ирины, и всё у меня из головы улетучивается, как-будто, там образуется вакуум.
С усилием сконцентрировавшись на задаче, которую мне необходимо было обязательно решить, я проговорил в трубку:
- Алексей, то, о чём я хочу с Вами говорить, не телефонный разговор. Мне нужно, как минимум, полчаса, чтобы разъяснить вам возникшую ситуацию, а потому, требуется личная встреча с вами, в любом, удобном для вас месте. Я... даю вам слово офицера, никто не узнает о месте встречи, поверьте мне...
У меня появилась необходимость..., - я очень боялся насторожить его, спугнуть, - появилась необходимость в некоторой договорённости между нами, а она возможна... только при личной встрече.
Я замолчал, и с надеждой на согласие, стал ожидать ответа.
В трубке долго молчали, я даже забеспокоился, не отключились ли от меня, и даже подул в неё, а потом спросил: «Вы слышали, что я вам говорил, Алексей?»
- Да, я слышал, - и, после паузы, - приезжайте к нам в любое удобное для вас время.... Думаю, наш адрес у Вас есть! Вы же следователь...
- Представьте себе, нет. - Вашего адреса у меня нет.
В трубке немного помолчали. - Невероятно! - услышал я голос Алексея, - тогда... записывайте...
Вечером следующего дня, я сидел в небольшой комнате дачного домика и, прихлёбывая заваренный Алексеем крутой, ароматный чай, продолжал рассказывать о своей задумке...
Я часто поглядывал на него, на его отросшую бороду, и старался, хотя мне это удавалось с трудом, поменьше смотреть в сторону Ирины.
А он был настолько серьёзен, что тут было не до личных переживаний. Я толкал Алексея на безумный поступок. Он должен был прийти в управление и, негласно, опознать Куприянова Вадима. Правда, я сразу предупредил - его могут опознать сотрудники ОВД, или другие свидетели.
Виктории я не очень доверял, считал, что она каким-то образом замешана во всей этой истории с наркотиками и убийством Куприянова Всеволода. Но пока доказательств у меня не было, было лишь предчувствие, а предчувствие к делу не подошьёшь.
Прикинув возможные варианты, мы договорились, что он будет опознавать Вадима отдельно от других свидетелей, и сразу, после опознания, подписав протокол, уедет, чтобы меньше времени находиться на глазах у других.