- Говорила-говорила. Но, то было неделю назад, тогда борода у тебя была... нуу, как-бы тебе сказать..., в художественном беспорядке, и для меня в новинку, а сейчас..., а сейчас она у тебя торчит во все стороны, взъерошена как у разбойника с большой дороги. Она у тебя, как у Карабаса-Барабаса, только - покороче. Вот!
- Ну, спасибо, ну, обрадовала. А я-то думал до конца жизни не бриться...
- Если через час, мы не будем на пути к учреждению «ОВ дробь..., или, как там дальше?» то, Алексей Игоревич, - построжела Ирка, - я ещё не так Вас «обрадую».
Не через час, а через сорок пять минут, мы мчались на встречу с полковником. Я не предупредил его о своём желании встретиться, не предупредил, что приеду сегодня, и надеялся только на удачу, надеялся, что мне повезёт. Надеялся, что он никуда не смотается по своим делам, а будет сидеть в своём кабинете и, вот тут-то я его и возьму тёпленьким за жабры... Ох, и размечтался же я под монотонный шум мотора, сидя в тепле салона рядом с Иркой.
* * *
Нам, как я и надеялся, повезло. Полковник был на «месте» и, когда секретарь, очень миловидная и стройная как тополь, женщина, пригласила войти к нему я, войдя в кабинет, был ослеплён исходившим от него золотым блеском.
Блестело всё: погоны, пуговицы на кителе, колодка с орденами и медалями, его лысина, и даже заколка галстука ослепляла мой взор. Я собрался было совсем уж растеряться, но подумав мгновение, решил не делать этого.
Полковник же, мельком взглянув на моё удостоверение, пророкотал басом:
- Слушаю Вас.
И, сделав перерыв в речи, внимательно посмотрел на меня... Ээ-э...
Можно подумать, что это не он, мгновение назад держал моё удостоверение в руках.
Я решил ему помочь - повторил данные из удостоверения - где и кем я работаю, а также полностью фамилию, имя и отчество и добавил год своего рождения.
Только я собрался было ещё выложить ему день и месяц своего рождения, а также женат я или холост, как он слегка поморщился, поняв, что своим «Ээ-э» слегка переборщил. Приглашающе указав на стул, попросил меня присесть. Затем, не дождавшись, когда я воспользуюсь его милостью, поинтересовался:
- Так что понадобилось от меня детективному агентству, он вновь открыл моё поддельное удостоверение, «Сокол»...
Я его поправил:
- Простите, господин полковник, у нас частное детективное агентство «Салют», а не «Сокол».
- Так, что понадобилось частному сыщику, - он презрительно, словно моя профессия чем-то оскорбляет его, окинул меня взглядом, - нужно от меня?
- Я, по просьбе родственников погибшего Куприянова, бывшего совладельца фирмы «Эврика» хотел бы уточнить, почему вы разорвали договор с фирмой, ведь у вас были хорошие деловые, ии-и... я бы даже сказал, почти дружеские, отношения.
- Какое дело родственникам до моих дел с этой фирмой? - грубо спросил полковник.
- Видите ли, через месяц после банкротства этой фирмы, вы заключили договор с фирмой «Амплитуда», то есть с той же фирмой, только поменявшей название и хозяина. Родственники, естественно, заподозрили в ваших действиях...
- Это не твоё собачье дело, грязная ищейка! - заорал он. Убирайся! - лицо полковника побагровело.
Я быстро понял (я же сообразительный) - его тоже шантажировали, вот только чем, он же военный.
- Вас шантажировали? - попытался я подтвердить свою догадку.
- Я сказал, убирайся!!! - взревел полковник, окончательно став похожим на свеклу.
- Я всё равно докопаюсь до истины, - пообещал я ему и, не прощаясь, пошёл к дверям.
- Убирайся, грязная ищейка!!! - орал он на весь кабинет. - Ублюдок!!!
Тут же дверь в его кабинет отворилась и, оттолкнув меня, быстро вошла его секретарь. Она в руках держала стакан с какой-то жидкостью и, подав ему, слегка погладила полковника по голове:
- Успокойся Миша, успокойся. Вот, выпей карвалол, у тебя же сердце больное, тебе нельзя волноваться.
И тут, облом, расстроился я, идя к машине с сидящей за рулём, нахохлившейся Ириной. Но, «Вы правильной дорогой идёте товарищ!», почти словами Великого ниспровергателя царизма, В.И. Ленина, успокоил я себя. Здесь тоже кроется шантаж, но чем можно шантажировать бравого полковника, вот вопрос, который мне необходимо разгадать и, по возможности, чем скорее, тем лучше.
Уже сидя в машине, я под шуршание колёс по асфальту, старался понять, что же такого можно было накопать криминального из жизни блестящего, как начищенный тульский самовар, полковника, чтобы заставить его подчиниться и.... Стоп! Я, кажется, догадался: перед глазами тридцать пятым кадром мелькнула сцена - секретарша подаёт полковнику лекарство и нежно, с любовью, гладит его по голове...