- Это почему же? - оскорбился я.
- Они, Лёшенька, как увидят твою разбойничью бороду, так сразу и шарахаются.
- Ты же, Ирусь, не шарахаешься.
- Ну, куда мне, бедной сиротинушке деваться от твоей бороды? Приходится терпеть, да и попривыкла я. Уже не так по ночам пугаюсь - отомстила она мне.
А через минуту-другую Ирка припарковала машину на освободившееся место, и мы пошли по рядам.
- Лёш, а ты его узнаешь?
- Узнаю. Я этого «шибздика» на всю жизнь запомнил, - сказал я сердито.
- Что, такой мелкий?
- Метр с кепкой и то, если подпрыгнет.
- Русский или кавказец?
- Похоже русский, чтоб ему пусто было! Такая... сволочь, прости меня Господи!
Мы прошли и просмотрели уже пять рядов, когда Ирина придержала меня за рукав.
- Лёш, посмотри вот туда, - кивнула она на очередной ряд лотков, - никого не узнаёшь?
Как его было не узнать! - Во всей своей могучей силе, стоял знакомый нам водитель джипа, а рядом с ним невысокий, худощавый человечек, которого я искал.
- Это он, - прошептал я, - мой враг!
Они мирно беседовали, похлопывая друг друга руками. Свидетель, по документам - Виктор Викторович Козлов, после каких-то слов шофёра, заразительно рассмеялся, и даже хлопнул себя по тощим ляжкам. По-видимому, они «травили» анекдоты.
Мы постарались подойти поближе. Ирка, так вообще, почти за спиной «слона» остановилась, а я, чуть в стороне, не рискнул подходить ближе из боязни быть узнанным.
Борода, бородой, а всё же лучше поостеречься, решил я, и правильно сделал, потому что «продавец», вероятно, что-то почувствовал в моём, брошенном на него косом взгляде, и пристально посмотрел в мою сторону.
А может, это мои напряжённые нервы сыграли со мной такую шутку, и он посмотрел не на меня, а на мою окладистую бороду, из любопытства.
Через минуту они стали прощаться. Шофёр, обхватив своей могучей лапищей его тощую ладошку, энергично встряхнул её и пророкотал - «Не боись Витёк, мы твоего соперника быстро в надлежащее чувство приведём! Придётся ему отсюдова убраться» и, повторив - «не боись, братела!» - как корабль морские волны, разрезая своим могучим торсом толпу, двинулся на выход.
Я не понял, то ли этот сморчок, действительно его брат, то ли он его назвал так по воровскому сленгу, типа - кореш, друг. Ну, да ладно, потом разберёмся, решил я, а сейчас..., я даже рот открыл от удивления. Неужели моя Ирка на самом деле такая? Она, как то вдруг, перевоплотилась в привередливую покупательницу:
- Молодой человек, покажите мне вот ту шубку, а затем, скривившись, словно ей в рот попала кислая ягода, показала на пальто...
И, так, до бесконечности...
У меня от её - «Покажите, подайте, разверните», и придиркам, вроде - «Здесь пуговицы маленькие, а эти, видите...» - и она совала под нос продавцу очередное пальто. Он пытался что-то ответить, но она, не дав ему рта раскрыть, опять начинала... - «видите, они по цвету не подходят?!» - закружилась голова.
Бедный, даже пожалел я его, да тут свихнуться можно! Две, три, таких покупательницы и можно скорую помощь вызывать, чтобы довезти продавца до психушки.
Вокруг продавца и капризно-дотошной покупательницы стала собираться толпа зевак, желающих досмотреть «спектакль» до конца.
У «маломерка» от бессильной ярости мелко подрагивали пальцы, а лицо, несмотря на пятнадцатиградусный мороз, покрылось потом.
Насладившись местью «по-женски» за своего возлюбленного, так она мне потом объяснила свой поступок, Ирка оставила его и, гордо подняв голову, всё же на прощанье решила добить замороченного продавца. Она издевательски вежливо посоветовала ему: «Молодой человек, нужно продавать хороший товар, а не эти обноски!»
Толпа засмеялась, а бедный, окончательно затурканный продавец, загнанно смотря на собравшихся вокруг людей, старался доказать, что его товар не худшего качества, и что он даже лучше, чем у других, и что он сам ездит и отбирает товар...
Я, чуть поотстав, последовал за Ириной к машине.
Уже сидя в салоне мазды, я посмотрел на неё и, чуть назидательно произнёс: «И надо было тебе светиться перед ним. Теперь тебе нельзя идти к нему со мной».
- Лёша, ты видел, как он извивался, - всё ещё переживая свой триумф, злопамятно проговорила Ирка, - а, ехать к нему нет смысла...
- То есть? Почему это? - растерялся я от её слов.
- А, потому, мой дорогой, что ничего нового мы не узнаем. Ты был прав, когда заподозрил директора «Амплитуды» и его водителя в соучастии преступления. А... этот, недомерок, я в этом твёрдо уверена, брат водилы, и действовал он, или по его просьбе или по чьей-то указке, но всё равно через брата. - Так, что, дорогой, не стоит с ним нервы портить.